Два пустыря

            1
    Свободнее летающих ворон,
    моложе своих праведных старушек,
    мы с другом совершаем моцион,
    чтоб вылечить хворающие души. 
    Прикупим за последние  –  ноль пять,
    плюс яйца, только два,  в пределах сдачи,
    и двинем на пустырь поразмышлять
    о Троице и числах Фибоначчи.
    Сначала выпьем яйца,  а затем
    скорлупки приспособим под рюмахи,
    культурно обозначив список тем  –
    от тельника до праздничной рубахи.
    Помянем Бога,  ближних и других,
    до срока улетевших за пределы,
    при виде многорадужной дуги
    синоптиков помянем между делом.
    Возьмем по сигарете,  помолчим  –
    звонят,  перекликаются за лесом,
    и выпьем по четвёртой без причин,
    пока мы в этих звонах ни бельмеса.
    А где-то на окраине гроза
    стреляет по деревьям вхолостую,   
    а рядом,  словно тыщи лет назад,
    пчела тысячелистник атакует...
            2
    Свободные,  как блики от ручья,
    от мужней философии и лени,
    согреем мы в пронырливых лучах
    ещё незагорелые колени.
    Ликёр мутнеет ониксом в просвет,
    в пластмассовых стаканчиках,  по-русски, 
    пчела не улетает от конфет, 
    их «птичье молоко» – для всех закуска.
    Пока в душе божественный триптих,
    смахнём слезу и выпьем по четвёртой
    за лучших мужиков,  что для своих
    в бараний рог сворачивают чёрта.
    А где-то на окраине гроза
    за радугой таскает колотушки, 
    а рядом,  словно тыщи лет назад,
    в кустах висят плетёные избушки.
    Краплёнее всех карточек судьбы,
    качаются в гнезде на тонкой нити
    под притчи ветра «якобы-кабы,
    пока без перемен,  пока живите»
    пичужки малой скромные миры
    в пуху согреты,  бьют свои скорлупки, 
    готовятся для песен,  для игры,
    где время не готово на уступки.

    Снует неутомимая пчела
    туда-сюда,  с завидным постоянством,
    за лесом дождь,  и  радуга свела
    два мира в триединое пространство.


         20.05.2013