Обретение веры

Обретение веры

В один из дней зимы унылой и холодной,
То было в ноябре, перед Рождественским постом
С душой измученной, больной и худородной
На Парковую я пришла, где Божий дом.

Да я не шла, я чуть ползла
Была я словно не совсем живая,
Хотя никто не причинил мне зла,
Я просто так жила, жила страдая.

Я по-другому не умела жить,
Я очень мало Бога знала,
Ну как тут было не тужить,
Когда в себе себя я отрицала.

Имела цель одну я – освятить квартиру,
Чтоб скорбь и боль ушли из дома,
Невзгодам положить конец и дать начало миру,
Чтоб свет вошел, и прекратилась жизни кома.

Зашла я осторожно в Божий храм,
Перекрестилась, на душе темно, ненастно
Уныло огляделась я по сторонам,
Уйти иль нет? Пришла я не напрасно ль?

Глаза с икон взирают грозно, как чужие,
С опаской на пороге я стою
И лики на иконах вовсе не родные,
Набравшись смелости, я всё-таки  вперёд пройду.

Вот вижу там, я у стены напротив
Сидит на лавочках возле окна
От иерея Николая супротив,
Ему внимательно  внимая, какая-то толпа.

Не смея нуждами своими отвлекать отца,
Чтоб не мешать ведению урока
На лавку тихо я сажусь  с конца,
Решив с прошениями подождать до срока.

По «Добротолюбию» та лекция была,
О Божьем Промысле подробно освещалась тема,
Прислушалась и я, идея мыслей привлекла,
В ней чувствовала истину я, правды семя.

Вот грешник сравнивается образно с блином,
Который жарится на скорби и печали
И подпекается он и обжигается огнём,
И справится не в силах он с бедами.

И вот лежит у Бога на ладошке он покорно
Готов! Испёкся блин и даже подгорел местами
Смиренным грешник стал, ведёт себя пристойно
И сокрушилось сердце его Божьими дарами.

Тем блинчиком, бесспорно, я была
И так поджарилась, так натерпелась,
Что жизнь была мне вовсе не мила
И спрятаться от бытия в небытие хотелось.

Ещё шла речь о воспитании детей
О том, что сами создаём себе мы беды,
Легко ошибки совершаем в жизни сей,
За беззалаберность и глупость поделом несём ответы.

Как этих слов чреда мне болью душу разрывала,
Ведь он рассказывал, как будто обо мне
Всё у меня внутри кричало и рыдало,
Тисками сдавливая сердце в глубине.

В лицо я батюшке смотреть не смела,
Ведь под его пронзительным и жгучим взором,
Я поняла вдруг, он всё знает обо мне
И обвиненье в адрес мой звучит укором.

Безмолвных слёз поток струился по щекам
Чтоб скрыть их, в сторону лицо я уклоняла
Перемещая взгляд по крашеным стенам,
Как будто на иконы я внимательно взирала.

Тирада слов его ввела меня в такое состоянье,
Что словно бы души нарыв открыло
Волной огромною большого покаянья,
Потоком бурным с головой меня накрыло.

Ряды икон слились в одном пятне,
Оно в слезах моих переливалось и сверкало
И вдруг о, чудо! Показалось что ли, мне?
Среди размытого пятна улыбка воссияла.

И было знанье мне откуда-то дано,
Что много их и все помочь готовы,
И сонм святых теперь со мною за одно,
Нести мне легче с ними свой венец терновый.

Духовное родство и близость со святыми ощутила,
Как будто тайной нитью крепко с ними я связалась, 
Чрез нить в меня вливалась мощь их, жизни сила
И обновление души в  процессе созидания зачалось.

А батюшка всё говорил о Боге и о вере
Мыслил не стандартно и вещал он страстно,
А я тем временем открыла сердца двери,
Впустив луч света в клеть груди несчастной.

И счастьем душу полонило мне,
И радость сердце распирала
Не снится это ль мне во сне?
С подарком этим делать что, не знала.

И выглядела я как-то глуповато,
Улыбка не сходила с моих губ,
Внутри восторгом душу омывало сладковато,
Гармония звучала звонкая фанфар и труб!

Я, как дитя, не знала сколько
Игрушек множество заветных получив,
То ли играть, иль ими любоваться только,
В смятении чувств нечаянную радость уловив.

О, Николай! Признательна я бесконечно Вам,
Ведь Ваша доля в обращении души моей безмерна.
Какую ж плату за обретении души я дам?
Не рассчитаться с Вами мне во век наверно!

Я только начинаю к Богу путь! Я не стала лучше.
Упрямая порой и  всё такая ж неучтивая,
Стремлюсь вперёд и спотыкаюсь тут же,
Раба Елена Божья, неключимая.

Но батюшка! Я очень Вас люблю!
В восторге моё сердце замирает,
Вот снова вижу Вас и в ступоре стою
И из орбит глаза на лоб уж вылезают.

Вы словно вихрь, влетаете во храм
И взглядом, как рентгеном каждого пронзили
В движеньях легок, быстр Ваш стройный стан
И улыбаясь, на бегу энергий сгусток подарили.

И  растерялась я опять! Прошу Вас научить!
То ли здороваться, как делаю со всеми я обычно?
Иль надо мне благословение просить?
Но прикасаться к Вам так страшно не привычно.

Но не пугайтесь! Любовь моя не та,
Что бередит страстями душу почём зря,
Она безвинна, эфемерна, бестелесна и чиста.
Не бойтесь! В Вашу длань я не забью гвоздя!

О, батюшка! О, Николай! Сидя напротив Вас беспечно
С желанием великим: «Хочу, как можно больше знать!»
Внимать словам готова Вашим бесконечно,
Пытаясь мудрости тысячелетий умом своим объять.

Ну, вот и всё о чём хотела я сказать,
Переполненье чувств в словах исход искало
Ещё быть может мне о том повествовать,
Что постоянной прихожанкой в этой церкви стала.

Вот вновь пришла и обхожу в который раз иконы
И вглядываюсь в святость ликов я,
Им помолюсь и поцелую их в поклоне,
Но тайну от меня они свою хранят.

Как получить ответ? И как определить?
Какая из икон меня улыбкой оживила?
И хитрость в уголках их губ скользит,
Они душе моей все бесконечно милы.

Да ведь без разницы, в конце концов,
Во всех святых – святая Бога сила!
И Божья благодать в виде венцов
Главы над ними нимбом осветила!

Пойду я встану дальше у двери, приободрюсь,
И помолюсь на Литургии я прилежно,
И в хороводе молитвословий закружусь.
О, слава Богу! Вновь на сердце нежно-нежно!

Елена Елагина