три, два, один

Я пытаюсь родить, но выходит какое-то тучное. Как всегда, что мое – то немножечко будто бы скучное, луч проходит сквозь тюль, переливчат и золотист – и я застываю, как в детстве, ожидая расслышать свист.

20 лет; я одна, окунаюсь во тьму портьер, трачу силы на маленький свой вольер, доплетаю узор из набивших оскомину стен - по чуть-чуть собираю коллекцию мизансцен.

В паре метров отсюда вовсю развлекается май; ты хоть раз замечал его это «гудбай»? Он так дерзок, красив, удивительно мощн; где же тут размышлять, как готовить борщ?

Люди где-то берут рационализм и ум. У меня же внутри - сплошной катаклизм и бум, заставляет встать и тащиться в ночь, словно я потеряла сына и даже дочь, словно что-то отвыкло в моем нутре и хочется закричать в пустоту «Ты где?!»

Но я прилежная ученица, и воспитываюсь сама – надо как-то бы изловчиться и вытряхнуть закрома, разложить все по полкам и ласково сдунуть пыль – вдруг от этого прояснится, что - выдумка, а что - быль?
Я б даже устроила аукцион, и пусть будет видно каждому, сколько он
хранился в задворках  моей души; тогда я всё отмахивалась, чтобы не мельтешил,
ну а сейчас – неважно уже это всё,
я очищаю место, оно – моё.