Топология срединных путей

Посмотрю на эту матрёху я вниз - по стене: а и вот хорошо! Улыбайся, дурёха, навстречу мне! Будет и хуже ещё. Станет камнем дымным клубиться во след невыносимый пыли кармИн. Невпопадный. А! Ладно. Будет глумиться. Бред. Признаю: яко отребье - один. Только с мордой Озириса воду пить - не с лица. Подресничные вырезы век и веков в этот мир не насмотрятся - до конца. Жутко дальше жалеть. В сетке маяться. Но жуком-скарабеичем - Солнцем  - в смерти клеть посмотреть. И покаяться.

Обратилась лицом ко мне - очи ясные. Значит: жуть вовне - по-напраслину. Дык и штожь округ хари стылые? Дажди-бох, милый друг, дни могиловы. Ничего. Всё осклень. И к весне приустроится. Знать не зря молчит Золотой Олень - Свята Троица. Несказанна стать Руси-мельницы. Устоишь обрать подколенницы. Страсти-прах в муку испомелются во песок-промол иже сменятся. Во мелкОй промол с недалёкою на ветрУ шелухой, шлюхой лёгкою...

Щерючись, клейной, стеклянной слюною ухлёбываясь, по проломам зубовным, сквозь скрежет и кровь, рвотою изо рта, увидать в подробностях удивительно ровной Дорогу, донницу. Простота, грядущая, в снах, уводящая прямошно к богу.

В стенаниях стен двух безумных столиц разглядеть всполоховниц радуницу. Уклониться. Над сурьмЯною тьмой, над Невою, над Пагодой, над Колымою, над-о-Церквлённой, по-над тундрой, над Минаретом, надмирно услыхать Москворецких - в супружный, содомский, зиготно-гаметный недополёт исчезающих в южности - вьюжности - гнустности - ... кровопоющенных, сплющенных в стойкий нарыв, вконец омерзительных птиц.

Эдакой "божьей" усказки издревле я не слыхал: скрыпнут в морозье салазки. Звёздный в металле оскал. Им, улыбаючись, легше, нюжли детей выручать. В чуждой, неродственной речи Каина видеть печать. Речить. Толмачить. Скуделить. Злобно - устои ины. И под мошной блудоделить мразны миазмы войны. Вот: сатанинское мерзоство сирых: гонобит и бьёт, сладкой от крови улыбкою харкая, рожниц вскрывая Живот. Это - взовьётся пожаревом в чреве рухло-утрухлой страны. В царстве-гнидарстве мытаревом люди уже не нужны. Но, в бесовстве запрокинувшись, в скотстве неправедных "правд", дух воскресается Верхнею милостью, мерзость Любовью поправ. Нет. Упырям не упрятать, злыдням - не взять под узцы. Истину не упечатать в галочьих стен образцы: Дух, он-ить вольно летает, гниды спорынью сечёт. И Человече рас-Каенный чает прямой недочёт. Так отчего ж нам встревожиться? Лживых "хоругвей" - трястись? Гадостное мужеложество не впечатляется ввысь...

Жисть помелою простецкою всяческу грязь изгряде. Ясное правило детское: взгляд за звездой - по воде. Головокружево. Надо бы вреху стремнинной судьбы напрочь смывать эти надолбы, дабы - не ниже травы. Лунно-стеклярусно кружево. Слюдно-морозовый куст. Зверподобие Ужаса преодолел Златоуст. Слово как олово множится в лунных отливках стиха. Слушайте! Сложится. Сдружатся - пажити у Пастуха.