Тысяча семисотое

.Я никуда уже сам не рвусь
И для себя не хочу уже ничего
И  ничего почти уже не боюсь,
Кроме пегаса с норовом моего.
Сяду в седло толкну его шпорой
Вознеси меня в Стихи Ру пернатый,
Но у него приземлённый норов,
Несмотря на то, что он крылатый.

Он захрапит в ответ и понесёт,
Я даже знаю куда он хочет,
Кого он задним копытом лягнёт,
И кому аллюром страницу потопчет…
И может быть я уже жалею,
Что узду на пегасе не применяю
И тормозить его не умею:
Я его всегда лишь погоняю.

Да он и сам всегда несётся,
В лошадином своём пилотаже;
Но на стихирных страницах не пасётся
И на них не садился даже …
А тут уже фактом стало – де юре
Он на страницы иные садится
И по их толокам бежит аллюром,
И махая крыльями резвится.

Наверно овсюг, полынь и ковыль,
Понутру его лошадиному нраву;
Он затоптал бы страницу в пыль
Но не он, а я на нём главный!...
Если поэту туго пишется,
То пусть на странице растёт полынь
И овсюг, и ковыль седой колышется:
А ты уймись мой пегас и остынь.
Неси меня в небеса высокие
Оттуда видны в именах и лицах
Красивые яркие и широкие
В Стихи Ру его страницы.

Это тебе не сайт «графоманов нет» -
Что в лесу мелкая тусклая опушка –
Но лети от неё подальше от бед:
В нас оттуда стреляет зенитная пушка…