Роды Сардины

я видел, как в сумеречном свете всеми богами забытого затхлого провинциального магазина
из его уже полуразлагающегося синюшного тела появлялась на свет
маленькая живая сардина

и роды эти проходили мучительно
и роды эти были жутчайше длительны
и сардина всё раздирала и раздирала вены его хвостом своим шипастым медлительно
а он выл, стонал, бился головой об стены и матерился небдительно

и дева, та самая, что работала продавщицей в сельпо на пол-ставки
одной рукой вытирала ему лоб грязно-белым смоченным в спиртяге полотенцем
а другой умудрялась торговать чем-то из под полы и из-под прилавка
и было место в её сердце и для жалости и для прибыли и для дрожжевого теста

а потом, накидывая плащ-палатку, косынку и сапоги на босу ногу резиновые
выла по бабьи громко, выбегала из магаза и что-то ещё себе под нос духоподъёмное насвистывала и пела
и гнала по рельсам заброшенным за ветврачом в ближайший колхоз на проржавевшей старой дрезине
наплевав на прибыль и на товары, ведь жизнь человеческая и сардинная несравнимо важнее
по некрасовски отчаянно и смело

а сардина всё плыла и плыла
и шипасто по его родовому каналу хвостом своим вокруг хороводила
и колотила
и темперамент у неё был жутчайший

мне она представлялась маленькой гнусной Атиллой
или гориллой
и я так хотел пристрелить её не единожды
а даже почаще

и хвост её и плавники в чешуе и слизи
всё шевелились и бились о стенки его мужской матки
брутально, сильно, глубоко и вязко-ёмко
изменяя направлени движения течения крови
и ритмы биения сердца
и колкости стекла и стека
и глубины дыхания
и лекарств приёмки

и вот наконец-то, слава тебе господи, прибывает ветврач на дрезине
и ставит ему прямиком с ходу перидуральную анастезию в позвоночник
а он ещё в в сознании и жив, но ему уже всё похер
сердце пытается не выдержать, мозги отключаются и отказывают почки

а сардина идёт
уже почти у выхода
и в радостном предвкушении бьется

и в лицо жизни
и ему
по акульи так зубасто смеётся

а он уже ничего не может и не хочет
и из глубин его лезет монстр
и он думает
«вот если бы я сейчас отдал концы или откинул копыта, выбирай что хочешь
вот это был был весёленький такой юмористический номер»

«НЕУЖЕЛИ тебе похер?» спрашивает его жизнь
« неужели тебе реально уже всё похер и внутри ты уже помер?»

и услышив в ответ тихое, но уверенное «да иди ты...»
швартует его, безнадёжного и бесцельного
с размаху головушкой да об лавку

жизнь его пожалела
она его любит
и справедлива
ту самую, что всегда стояла у бокового прилавка

и из проткнутого углом лавки виска хлещет кровища
о боги, он мёртв, а сардина жива
алилуйя

продавщица выходит замуж за ветврача и удочерает рыбищу!
ХэппиЭнд!

или кому какой другой понадобилось пищи и ***?

JB
13:05:2013