Подборка стихотворений

  ПАНОВА Ирина  Георгиевна               
                К  200- летию  Отечественной       войны  1812 года

СУХАРЕВА  БАШНЯ
                легенда
Стояла грозная  пора:
Шли на Москву французы.
Спешили люди до утра
Оставить город; грузы
Тащили медленно, везли
Свой скарб – лишь то, что надо;
И всё отчётливей вдали
Гремела канонада.
Палили пушки, но Москва
Надеялась, стояла
И гордо к небу купола
Златые поднимала.
Шли по Садовой средь других
Отец и сын-портняжка,
И грустно провожала их
В путь Сухарева башня.
Малец совсем главой поник,
Сказал, блеснув глазами:
«До Чёрной Грязи… Но, старик,
Что дальше будет с нами?»
«Ништо! Замолкни! – был ответ. –
Нет для тоски причины.
Была б Москва жива, мой свет, -
И мы с ней будем живы».
В то утро он не ведал, что
Пожар московский будет.
Что выстоит Бородино,
Победу нам добудет.
…На башню вдруг портной взглянул:
«Смотрите, ястреб! – крикнул. –
На шпиле, там! крылом взмахнул!
Запутался, поникнул…»
Шпиль башенный венчал тогда
Орёл златой державный,
И ястреб в лапах у орла
Запутался нежданно.
«Ого! – сказали за спиной. –
Недаром птица бьётся:
Французу, видно, под Москвой
Изрядно достаётся!»
«Не так! – старик ему сказал. –
Видать, орёл двуглавый
Чужого ястреба поймал,
Чтоб победить со славой.
То, значит, Бог даёт нам знак:
На штык могучий русский
Нарвётся дерзостный чужак –
Наполеон французский».
«Ну, дай-то Бог!» - сказали все
И дальше зашагали.
А пушки где-то вдалеке
Всё громче грохотали.
…С тех пор промчалось столько лет…
Теперь у нас всё ново;
Пожар Москвы оставил след,
И башни Сухаревой нет,
А мы… воюем снова.               

                СОЛДАТ  И  ЖУКОВ

- Услышь меня, преславный Боже,
Оборони, прибавь нам сил! –
Словами, что на плач похожи,
Боец Спасителя просил.
- Вот мы  дошли до Волги самой…
Какой отмерил Ты нам срок? –
На бруствере, не по Уставу,
Солдат приладил образок.
Под звуки  близкой канонады,
Снарядов заунывный вой,
Хороший парень Петр  Нерадов
Молился с верою святой.
- Ты что?! – вдруг слышит бас над ухом.-
Сымай-ка, Петя, образа!…».
Комбат. «Ну, - думает Петруха, -
Точилин нынче – прям гроза!»
Не вредный был мужик – Точилин,
Цепляться не любил к бойцам.
Но тут из штаба сообщили:
Мол, по окопам ходит  Сам.
И вдруг… Такой конфуз случился,
Что и представить не могли:
И вправду Жуков объявился,
Как будто вырос из земли!
Как будто вещую примету
Решили небеса явить…
- Что тут за шум, а драки нету?
В чём дело? Старший – доложить.
Точилин доложил, как надо:
- Товарищ маршал, виноват!
Не доглядел, мол, непорядок…
Он в целом неплохой солдат…
Но Жуков перебил: - Отставить!
Ты сам себя, комбат, спроси:
Который век уж Бога славить
Не прекращают на  Руси?               
            Какая сила в нашей вере,
            Грешно не помнить нам, боец…
            Когда же это в полной мере
            Мы осознаем, наконец?
Дав свите знак: - «Ступайте дальше!»,
Рукой в перчатке козырнув,
Иконку взял великий маршал,
На лик Спасителя взглянул…
Подумал о грядущем бое,
Последний вспомнил свой приказ…
Сказал: - Комбат, и нам с тобою
Вот помолиться  б – в самый раз!
 
                С У Р И К О В
С  тяжелой думой  Меньшиков  в Берёзове.
Оконце слюдяное. Жизнь – как сон…
И проводы боярыни Морозовой:
Народ кругом и колокольный звон.
Как брызги с вёсел Разина играют!
Плывёт, плывёт с княжной персидской струг…
На снежный городок конь храбро налетает,
И снегом пахнет, и Сибирь вокруг.
А вот уж не игра, забава удалая,
А битва смертная: казаки Ермака
На Иртыше от лучников Мамая
Принять  готовы бой и замерли пока.
«Орлы» Суворова скользят по мёрзлым скалам,
И грозный Пётр, не сломленный стрелец…
Так было, было в точности, недаром
Поведал нам пронзительно творец.
История?  Нет, мы.  Душа народа в этом.
И Меншиков,  и Пётр, кровавый наш раскол…
Художник высветил невероятным светом
Все болевые точки и ответ на всё нашёл.
Держаться надо нам. Такое ль раньше было?
Седое прошлое пусть с нами говорит.
Все наши боли сердце не забыло…
Казачий струг вновь по волнам летит.


                У Т Р О М

Проклятый будильник!  Сперва захрипит,
Потом в тихой злобе он будет дрожать…
Но я уж не жду, когда он зазвонит:
Луч солнца – восходит! – упал на кровать.
Теперь тихо встать, чтоб её не будить,
Ведь ей к девяти, пусть подремлет ещё.
Объятья разжать, что сплелись горячо…
И чувствую: тихо целует в плечо…

Дорога – мученье! Всё время стоять.
Мы так примелькались, что все заодно:
У всех электричка на 6.25,
И смена одна, и мученье одно.
Потом до завода иду, как в строю.
Иду не спеша – время всё-таки есть.
Я этот отрезок дороги люблю –
Тут чувствуешь сразу – твоё место здесь.
Иду средь таких же, как я, работяг,
А мысленно дома, в том светлом луче…
И странно, что я не забуду никак
Её поцелуй у себя на плече.               

                РУССКИЙ  МИР               
                Ивану Алексеевичу  Бунину
Распорядился беспощадный рок
Наш мир разъять и разбросать по свету.
Но вёл стезёй нас всемогущий Бог,
Чтоб мы срослись, сомкнули пропасть эту.
Писатель, русский до корней волос,
Всю жизнь томился по Руси родимой,
           Летел душой в заветный край берёз,
           Как к купине своей неопалимой.
Да, для него лишь Русь в мечтах жива,
Отрыв от родины – ужасней нет исхода…
И Пушкин – как пароль на  вечные  года,
И светлый лик смиренного народа…

                Панова Ирина Георгиевна
   Краткие сведения об авторе: член Союза писателей России, автор  книг стихов и прозы, переводов, ведёт литературное объединение «Складень» при Международном фонде славянской письменности и культуры, выпускает альманах «Славянские встречи» (вышло уже 19 номеров), проводит вечера, посвящённые А.С.Пушкину и другим писателям и поэтам.
   Т/ф 68 884 26,  i149p@yandex.ru  8 964 622 21 48 моб.