От Ярославля до Ясной Поляны

     Прель листа, утра хмарь, пряность почек…
И уносит нас вдаль «прелесть кочек».
За салона стеклом лес мелькает,
Да динамик – вещун не смолкает…

     Гнёзд кудлатость обочину метит,
Квёлый снег розой солнце приветит.
То убогость мелькнет деревушек,
То – заброшенность чудных церквушек,

     То – резных теремов хороводы,
То – лохматятся гривой заводы… -
Тракт Петра от Москвы и до Волги.
Мы ж – к Москве от прославленной Толги

     Сквозь весенние клубы тумана
На распадках «болотного стана»;
Сквозь зеркальную гладь половодья –
Камышовых раздолий угодья;
 
     Мимо зелени сосен на взгорье,
Мокрой пашни на косогоре,
Стен кремлевских у града седого –
Златокудрого деда Ростова;

     Мимо Неро глади зеркальной –
Нашей памяти хроникальной,
Отправлявшей ладьи до Волги
В дни былые истории долгой

     С князем Мудрым, дружиною смелой,
Расширяя Руси пределы.
Шин шуршанье дорогу листает.
Древний град за пригорком тает…

     За Петровском сильней захолмилось,
На холмах покучней залесилось.
Снег – где таял, а где – пластами.
Заозёрились дали местами…

     Вот уже мелькнула Нерль…
Хочешь, - верь или не верь:
Влево – сказка «Берендеево»,
Вправо – озеро Плещеево.

     Храм на взгорье – город славь! –
Мы въезжаем в Переславль –
Град князей великорусских,
Храмов светлых, улиц узких…

     Коль увидишь – помнить будешь:
Город Клещин в устье Трубеж
Долгорукий перенес,
Невский славой не обнес.

     Петр, вдали от океана,
Русский флот здесь строил рьяно.
Пусть он строился поспешно,
Был для отрока «потешным»,

     Но великий русский флот
Породил петровский бот.
Так с семнадцатого века
Переславль – морская Мекка.

     Четверть часа транспорт мчится
До владимирской границы.
До московской – тот же путь,
Стоит за Дубну махнуть.

     До Загорска – чуть поболе –
Храма гордости и боли.
Дальше: Пушкино, Мытищи…
За спиною – четверть «тыщи».

     Перед нами стольный град! –
Коли б не было преград…
Да Москву окольцевали,
От гостей отмежевали.

     «Вам до Тулы? Там к Толстому?
Что ж мотаться по-пустому,
Белокаменной вредить? –
По «колечку»! – Так и быть…

     Гордой «матушке» махнули,
Пару часиков вздремнули,
И на Киевском шоссе
На заправке вышли все.

     Пусть пейзаж такой знакомый,
«Вспрыснуть» на земельке новой
Зачастили все в лесок:
Прыг да скок, прыг да скок…

     Поразмялись, облегчились –
Дальше в трудный путь пустились.
Позади уже Москва,
Да в автобусе – тоска.

     Душно. Стекла солнце лижет…
Тула, вроде, стала ближе.
Вновь динамик «захрипел»,
Да про Чехова «запел». –

     И с закрытыми глазами
Все увидели мы сами.
А за славною Окой
Лес смахнуло, как рукой.

     Чернозем вокруг дороги…
Слава Богу – чисты ноги.
Шины лужами шуршат…
Мы въезжаем в Тулу-град.

     Все за окнами мелькает,
Репродуктор не смолкает…
Вот и площадь, тульский Кремль –
Мы разбитые совсем.

     Завтрак вытрясли в дороге,
По кремлю размяли ноги…
Нам бы к ужину поспеть, -
Что ж голодными смотреть.

     В хлебосольном граде Тула
Номера в отелях «сдуло»… -
Нам на станции «Разъезд»
Припасли немного мест.

     Там и ужин поджидает,
Да и день заметно тает.
Нам б терпеньем запастись –
Вёрст с полсотни протрястись.

     И в посёлочек убог[о]й
Серой ехали дорогой.
Ужин скудный в ресторане.
Нет воды горячей в кране.

     Лимонад не подают –
Из-под крана воду пьют…
Утром завтрак проглотили
И до Тулы покатили.

     Гид, от лени расторопный,
Бег предложил нам галопный,
Чтобы рот не раскрывали,
Нас усердно подгоняли:

     Тулу видел я мельком –
От обиды – в горле ком.
Помню южный страж России,
Где у стен мы грязь месили,

     В землю вросший и заброшенный –
Символ славы перекошенный.
А напротив – новый «Храм».
В «Храме» восседает САМ.

     Кремль, как старая хибара,
И ЕГО дворец – не пара!
Кремль ЕГО не защитит, -
Так пускай по швам трещит.

     Прошлый день – так пусть нищает!
САМ же – счастье обещает
Символ будущего дня
Строил он себе не зря!

     Чудо русских мастеров
Описать не хватит слов:
Здесь, за крепостной стеной
Храм встречается с весной.

     Оружейную палату
Вы бы видели, ребята!
Самовар и Тульский пряник,
Творчество усатых нянек,

     Славою былой пленили.
Жаль, что были, были, были…
Мир с великой красотой
Мы пустили на постой.

     Сами же не вышли рожей –
Может оттого дороже…
Да еще в халупе малой,
Где лишь бункеры – не залы,

     Видел труд людей сверхтрудный,
Что нам мир дарили чудный,
Мир подводный и надводный –
Континентов южных сводный.

     Все живое, как в природе
При любой, притом, погоде.
Помню шар для подаянья:
Коли полон ты желанья

     От души зверью помочь,
Должен скупость превозмочь;
И от жизни нашей бедной,
Хоть пятак оставить медный,

     В шар стеклянный опустив,
Да зверье перекрестив.
А могли бы супостаты
Им отдать свои палаты.

     А могли бы… Да ведь нет
Дел у них до наших бед.

     Мы спешили, спотыкаясь,
Желчным потом умываясь,
Радость с горечью треножа, -
Знать, еще не вышли рожей…

     Снова город за стеклом:
В речке грязной ржавый лом…
А была ведь судоходной
До «священной и народной».

     Мир хотели потрясти –
Грязь не можем разгрести.
…Так еще поколесили…
Очень долго есть просили

     В ресторане при вокзале.
Насидевшись в шумном зале
По путевке и талонам
Со скандалом и поклоном.

     Вот мелькнул последний дом
За автобусным окном.
И на Ясную Поляну,
Забывая все изъяны,

     Зашуршали шины «ЛАЗа»,
Беды все отбросив разом,
Ведь в священный Храм Души,
Устремляясь, - не греши.

                (10.02.1991)