Для книги:
Jucer svijet
je bio tako lijep
ПОЭМА ДЫРЫ
1988 г.
Mladost, kao vlak prohujala je vec
Prosla pokraj nas odnijela nam sve…
—
Ставь, бессонница, паруса
На пиратские корабли!
Пусть откроются адреса,
Нам начертанные внутри!
—
А я лицо своё умыл
И полотенцем вытер,
Но мозг, как зуб, ночами ныл
И плакал в старый свитер...
—
Автобусы качают лица.
Так начинается среда.
С телами-таймерами слиться!..
Работа – средство и среда
Необитания. Отстойник,
Где я барахтаюсь за стольник,
А повезёт – за полтора.
Мой разум – чёрная дыра.
Из этой внутренней дыры
Смотрю во внешние миры.
Девчонка – розовая львица,
Вокруг неё опасно виться…
Я не любовник и не раб.
Мне одинаково вредят
Прикосновенья мягких лап
И лёгкость та, с какой едят.
У львицы безупречный вкус.
В её глазах – янтарный свет.
Любовь похожа на укус:
Есть ощущенье, крови нет.
В застое первая из рифм.
О ней готовится Указ.
Бумагу знаками изрыв,
Поэты замерли у касс.
Идёт оплата аллегорий.
Я – инженер. Вне категорий.
В пространстве свёрнутом Дыры,
Где дышит времени петля,
Лежат Священные Дары,
О воскрешении моля.
Желтеют прошлого клочки,
И нет у памяти корней.
Там, сердца слушая толчки,
Я часто думаю о ней...
Я вижу маятника ход.
Следы к ней залиты слюдой.
Любовь, как памятника пот,
Проступит каменной слезой.
Я четвертован был в четверг,
Палач мой плакал у окна.
Как этот плач похож на смех!
О, как естественна она!
Любимой завершён распад.
Я грудью врезался в закат.
Белее ночи, мела
Шатался очумело.
По тем местам, по тем местам,
Чтоб усмехнуться криво,
Где в первый раз к её устам
Допущен, как к архивам.
По тем местам, под тем мостом,
Где парочек, как птиц.
Где начинался мой разгром
Под взмах её ресниц.
Моя свобода! – Смерть моя!
Ты мне сестра теперь.
Немая девушка-змея
За мной закрыла дверь.
Немая – значит, не моя…
Отвергнутый смешон.
Как нищий, нищенку кляня,
Бегу из царства жён.
Там точат лясы и ножи.
Там дремлют сытые мужи.
Там дети громко плачут.
Там чьи-то письма прячут.
Автограф взяв, ушла на зов,
А мне, сгоревшему, с азов!
Я, августейшая особа,
Из августа бреду в июль.
Там, с обещанием «до гроба»,
Приносят вести в вестибюль.
Там водят за нос, как хотят,
И поцелуем нежным
Нас топят, как слепых котят,
Изящно и небрежно.
Увы! Тонуть приятно –
Любовь выводит пятна.
Я свечи восковые жёг
И слушал певчих пенье.
Плескалось пламя, как флажок,
Как знак долготерпенья.
Я в лики тусклые глядел.
Я отрывал святых от дел.
И сам, свечой сгорая,
Стучал в ворота рая.
Туристы крестятся в углу.
Свеча похожа на иглу.
Девчонка, бешено жуя,
Вздохнёт, глотая слюни:
«Какое качество жилья!..»
И в храме жвачку сплюнет,
И двинет дальше по Руси,
По номерам и весям...
Но паруси не паруси,
От скуки – хоть повесься!
А мальчики колодой карт
Мелькают, рук не грея.
И снова фильм пошёл в прокат
Про капитана Грея.
Миры выходят из игры
И в чрево прячутся Дыры.
А день угасал, как события в Польше.
В разбуженном гаме
Искал, как приезжие – Красную площадь,
Офелию Гамлет.
Он был одинок, как какой-нибудь старец,
И вечности свечи
Горели над ним, а незапертый ларец
Открыть было нечем.
Но девушка в белом из пасти кофеен
Не выйдет наружу…
И Гамлет умрёт? В сонном царстве Офелий
Никто не разбужен.
—
Душа за телом, как собака,
Бредёт и думает инако.
А тело под толпы плитой,
Как муж под жениной десницей...
У встречных девочек ресницы
Покрыты пылью золотой.
И солнце, в полной лени,
Им золотит колени...
—
Черновой вариант (1988 г.)
Поэма Дыры
И я лицо свое умыл
И полотенцем вытер,
Но мозг, как зуб, ночами ныл
И плакал в старый свитер...
---
Автобусы качают лица.
Так начинается среда.
С телами-таймерами слиться...
Работа - средство и среда
Необитания. Отстойник.
Где я барахтаюсь за "стольник",
А повезет - за полтора.
Мой разум - "черная дыра".
Из этой внутренней дыры
Смотрю во внешние миры.
Девчонка - розовая львица.
Вокруг нее опасно виться.
В ней просыпается рефлекс
И дарит Вам приставку "Экс".
И я пером грызу затылок,
В носках не замечая дырок,
И шлю последнее "прости"
Последней девушке Руси.
По наблюдениям старушек
(Нет замечания верней!),
Что меньше девушек, чем "двушек"
В карманах родины моей.
Я не любовник и не раб.
Мне одинаково вредят
Прикосновенья мягких лап
И легкость та, с какой едят.
У львицы безупречный вкус.
В ее глазах янтарный свет.
Любовь похожа на укус:
Есть - ощущенье, крови - нет.
В застое первая из рифм.
О ней готовится Указ.
Бумагу знаками изрыв,
Поэты замерли у касс.
Идет оплата аллегорий...
Я - инженер. Вне категорий.
В пространстве свернутом Дыры,
Где дышит времени петля,
Лежат Священные Дары,
О воскрешении моля.
Желтеют прошлого клочки.
И нет у памяти корней.
Там, сердца слушая толчки,
Я часто думаю о ней.
Я вижу маятника ход.
Следы к ней залиты слюдой.
Любовь, как памятника пот,
Проступит каменной слезой.
Я четвертован был в четверг.
Палач мой плакал у окна.
Как этот плач похож на смех!
О, как естественна она!
Но эти слезы были злы.
Мне стыд глаза ел, словно дым.
Вот так развязывать узлы
Доступно женщинам одним.
Любимой завершен распад.
Я грудью врезался в закат.
Белее ночи, мела
Шатался очумело.
По тем местам, по тем местам,
Чтоб усмехнуться криво,
Где в первый раз к ее устам
Допущен, как к архивам...
По тем местам, под тем мостом,
Где парочек, как птиц.
Где начинался мой разгром
Под взмах ее ресниц.
Моя свобода! - Смерть моя!
Ты мне сестра теперь.
Немая девушка-змея
За мной закрыла дверь.
Немая - значит, не моя...
Отвергнутый смешон.
Как нищий, нищенку кляня,
Бегу из царства жен.
Там точат лясы и ножи.
Там дремлют сытые мужи.
Там дети громко плачут.
Там чьи-то письма прячут.
Автограф взяв, ушла на зов...
А мне, сгоревшему, с азов.
Я, августейшая особа,
Из августа бреду в июль.
Там, с обещанием "до гроба",
Приносят вести в вестибюль.
Там водят за нос, как хотят,
И поцелуем нежным
Нас топят, как слепых котят,
Изящно и небрежно.
Увы! Тонуть приятно.
Любовь выводит пятна.
Я свечи восковые жег
И слушал певчих пенье.
Плескалось пламя, как флажок,
Как знак долготерпенья.
Я в лики тусклые глядел.
Я отрывал святых от дел.
И сам, свечой сгорая,
Стучал в ворота рая.
Туристы крестятся в углу.
Свеча похожа на иглу.
Девчонка, бешено жуя,
Вздохнет, глотая слюни:
Какое качество жилья! -
И в храме жвачку сплюнет.
И двинет дальше по Руси,
По номерам и весям...
Но паруси не паруси,
От скуки - хоть повесься!
А мальчики колодой карт
Мелькают, рук не грея...
И снова фильм пошел в прокат
Про капитана Грея.
Миры выходят из игры
И в чрево прячутся Дыры.
А день угасал, как события в Польше.
В разбуженном гаме
Искал, как приезжие - Красную площадь,
Офелию - Гамлет.
Он был одинок, как какой-нибудь старец.
И вечности свечи
Горели над ним. И незапертый ларец
Открыть было нечем.
Но девушка в белом из пасти кофеен
Не выйдет наружу...
И Гамлет умрет. В сонном царстве Офелий
Никто не разбужен.
Душа за телом, как собака,
Бредет и думает инако.
А тело, под толпы плитой,
Как муж под жениной десницей...
У встречных девочек ресницы
Покрыты пылью золотой.
И солнце, в полной лени,
Им золотит колени...
Август 1988 – январь 1989 г., Ленинград
Поэма Дыры
© Copyright: Валерий Новоскольцев, 2013
Свидетельство о публикации №113051105636
Свидетельство о публикации №113051105636
Рецензии
ʍежду wʍ
——
чтобы знали, чтобы знали
——
1.
-
М. А. Булгаков,
сон Маргариты…
-
Сон, который приснился в эту ночь Маргарите, был действительно необычен. Дело в том, что во время своих зимних мучений она никогда не видела во сне мастера. Ночью он оставлял ее, и мучилась она только в дневные часы. А тут приснился.
Приснилась неизвестная Маргарите местность – безнадежная, унылая, под пасмурным небом ранней весны. Приснилось это клочковатое бегущее серенькое небо, а под ним беззвучная стая грачей. Какой-то корявый мостик. Под ним мутная весенняя речонка, безрадостные, нищенские, полуголые деревья, одинокая осина, а далее, – меж деревьев, – бревенчатое зданьице, не то оно – отдельная кухня, не то баня, не то черт знает что. Неживое все кругом какое-то и до того унылое, что так и тянет повеситься на этой осине у мостика. Ни дуновения ветерка, ни шевеления облака и ни живой души. Вот адское место для живого человека! И вот, вообразите, распахивается дверь этого бревенчатого здания, и появляется он. Довольно далеко, но он отчетливо виден. Оборван он, не разберешь, во что он одет. Волосы всклокочены, небрит. Глаза больные, встревоженные. Манит ее рукой, зовет. Захлебываясь в неживом воздухе, Маргарита по кочкам побежала к нему и в это время проснулась.
-
Апостол Иуда,
двенадцатый – будущий тринадцатый, предатель.
-
Деян. 1:15–26
И в те дни Петр, став посреди учеников, сказал: …надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами во все время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус, начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его. И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия; и помолились и сказали:
Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал принять жребий сего служения и Апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место.
И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам.
-
Сон
Про Judas Tree; про осину (как символ), про
Иуду Иск., кол, дрожание и пр. существует достаточно историй и легенд, а вот про баню…
-
Про баню
под пасмурным небом ранней весны…
К слову,
жаворонки прилетают ранней весной, когда с полей еще не сошел снег…
-
Из жития св. сорока мучеников, пострадавших в армянской Севастии за Христа:
-
Мучители приказали связать четыредесятицу (сорок) святых воинов и влечь их к многоводному озеру, которое находилось близ города Севастии. Была же тогда зима и дул сильный ветер при крепком морозе; время клонилось уже к вечеру. Святые воины обнаженные поставлены были среди озера на всю ночь, а для наблюдения за ними приставлена была стража с начальником темницы во главе. Для обольщения же святых ратоборцев была устроена близ озера теплая баня, манившая к себе осужденных терпеть лютый холод и обещавшая скорую помощь тому из сорокочисленной дружины, кто, изнемогая от мороза, склонился бы к идолослужению и пожелал бы, выбежав из воды, согреться. В первом часу ночи, когда холод достигал крайней лютости, так что тела святых леденели, один из числа четыредесятицы не выдержал подвига и, отделясь от лика святых, побежал в баню; но едва он вступил на порог бани, едва ощутил теплоту, как растаял и пал мертвый.
В третий час ночи святых мучеников облистал свет как бы летнего солнца во время жатвы, который рассеял холод, растопил лед и согрел воду. Между тем воины, которым поручен были надзор за святыми, объяты были сном, и не спал только один страж темничный. – Он, слыша, что мученики молятся Богу, размышлял: что такое означает, что прибегший к бане тотчас, как воск, растаял от тепла, а прочие и при столь большом морозе остаются живы и невредимы. Пораженный же светом, озарившим святых мучеников и желая рассмотреть, откуда исходит этот чудный свет, он взглянул вверх и увидел пресветлые венцы, числом тридцать девять, сходящие на главы святых; размышляя же о том, почему нет сорокового венца по числу преданных страданию сорока человек, уразумел он, что бежавший в баню отвержен от лика святых и потому не достает сорокового венца. Немедленно разбудил он спавших воинов, сбросил с себя одежды и нагой на глазах всех побежал в озеро, восклицая: и я христианин.
(с)
-
Сороковой мученик – будущий сорок первый, предатель, погибший на пороге бани…
К слову,
у всякого ли сорок первого на поле брани есть шанс – надежда
на будущее – в сорок пятом?
-
remarque, меч
– Клятвопреступники, зачем вы пришли?
– Чтобы исполнить клятву и обрести покой (с).
-
remarque, жаворонки
Великим постом на Руси хозяйки пекут «жаворонков». Это булочки-птички из постного теста. Жаворонков обычно пекут всей семьей в день памяти сорока мучеников, в Севастийском озере мучившихся, который празднуется 22 марта.
В христианской традиции булочки-птички символизировали улетающие к Богу души мучеников.
Обычай печь жаворонков весной существовал с языческих времен (с).
——
2.
ʍежду wʍ
-
М. А. Булгаков,
диалог…
-
– Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной, бывший сборщик податей? – заговорил Воланд сурово.
– Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, – ответил дерзко вошедший.
– Но тебе придется примириться с этим, – возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, – не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она – в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп.
– Я не буду с тобою спорить, старый софист, – ответил Левий Матвей.
-
У М. А. Булгакова, в романе, дьявол выступает в роли Ангела возмездия, поэтому несколько привлекателен, умен.
Однако…)
-
– Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? (c)
-
– Логическая ошибка здесь (или лесть)) скрывается в многозначности простых слов «зло, тени»;
зло, как некое неудобство, трудность,
тени, которые получаются от предметов, людей et cet., а также тьма (темнота, число), ночь –
как явления, как понятия, –
сами по себе совершенно нейтральны в нравственном смысле,
а вот тьма злобы, происходящая от извращения разумной воли – нет.
Ночь и ночной маньяк – явления сочетаемые, но разные по существу; смешивать эти явления – как и обмазывать стену грязью (пр. Иезекииль) – странно.
-
Что бы делало здоровье без болезней?
Процветало бы)
М
Марина Сергеева-Новоскольцева 11.03.2024 19:18 • Заявить о нарушении
——
чтобы знали, чтобы знали
——
1.
-
М. А. Булгаков,
сон Маргариты…
-
Сон, который приснился в эту ночь Маргарите, был действительно необычен. Дело в том, что во время своих зимних мучений она никогда не видела во сне мастера. Ночью он оставлял ее, и мучилась она только в дневные часы. А тут приснился.
Приснилась неизвестная Маргарите местность – безнадежная, унылая, под пасмурным небом ранней весны. Приснилось это клочковатое бегущее серенькое небо, а под ним беззвучная стая грачей. Какой-то корявый мостик. Под ним мутная весенняя речонка, безрадостные, нищенские, полуголые деревья, одинокая осина, а далее, – меж деревьев, – бревенчатое зданьице, не то оно – отдельная кухня, не то баня, не то черт знает что. Неживое все кругом какое-то и до того унылое, что так и тянет повеситься на этой осине у мостика. Ни дуновения ветерка, ни шевеления облака и ни живой души. Вот адское место для живого человека! И вот, вообразите, распахивается дверь этого бревенчатого здания, и появляется он. Довольно далеко, но он отчетливо виден. Оборван он, не разберешь, во что он одет. Волосы всклокочены, небрит. Глаза больные, встревоженные. Манит ее рукой, зовет. Захлебываясь в неживом воздухе, Маргарита по кочкам побежала к нему и в это время проснулась.
-
Апостол Иуда,
двенадцатый – будущий тринадцатый, предатель.
-
Деян. 1:15–26
И в те дни Петр, став посреди учеников, сказал: …надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами во все время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус, начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его. И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия; и помолились и сказали:
Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал принять жребий сего служения и Апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место.
И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам.
-
Сон
Про Judas Tree; про осину (как символ), про
Иуду Иск., кол, дрожание и пр. существует достаточно историй и легенд, а вот про баню…
-
Про баню
под пасмурным небом ранней весны…
К слову,
жаворонки прилетают ранней весной, когда с полей еще не сошел снег…
-
Из жития св. сорока мучеников, пострадавших в армянской Севастии за Христа:
-
Мучители приказали связать четыредесятицу (сорок) святых воинов и влечь их к многоводному озеру, которое находилось близ города Севастии. Была же тогда зима и дул сильный ветер при крепком морозе; время клонилось уже к вечеру. Святые воины обнаженные поставлены были среди озера на всю ночь, а для наблюдения за ними приставлена была стража с начальником темницы во главе. Для обольщения же святых ратоборцев была устроена близ озера теплая баня, манившая к себе осужденных терпеть лютый холод и обещавшая скорую помощь тому из сорокочисленной дружины, кто, изнемогая от мороза, склонился бы к идолослужению и пожелал бы, выбежав из воды, согреться. В первом часу ночи, когда холод достигал крайней лютости, так что тела святых леденели, один из числа четыредесятицы не выдержал подвига и, отделясь от лика святых, побежал в баню; но едва он вступил на порог бани, едва ощутил теплоту, как растаял и пал мертвый.
В третий час ночи святых мучеников облистал свет как бы летнего солнца во время жатвы, который рассеял холод, растопил лед и согрел воду. Между тем воины, которым поручен были надзор за святыми, объяты были сном, и не спал только один страж темничный. – Он, слыша, что мученики молятся Богу, размышлял: что такое означает, что прибегший к бане тотчас, как воск, растаял от тепла, а прочие и при столь большом морозе остаются живы и невредимы. Пораженный же светом, озарившим святых мучеников и желая рассмотреть, откуда исходит этот чудный свет, он взглянул вверх и увидел пресветлые венцы, числом тридцать девять, сходящие на главы святых; размышляя же о том, почему нет сорокового венца по числу преданных страданию сорока человек, уразумел он, что бежавший в баню отвержен от лика святых и потому не достает сорокового венца. Немедленно разбудил он спавших воинов, сбросил с себя одежды и нагой на глазах всех побежал в озеро, восклицая: и я христианин.
(с)
-
Сороковой мученик – будущий сорок первый, предатель, погибший на пороге бани…
К слову,
у всякого ли сорок первого на поле брани есть шанс – надежда
на будущее – в сорок пятом?
-
remarque, меч
– Клятвопреступники, зачем вы пришли?
– Чтобы исполнить клятву и обрести покой (с).
-
remarque, жаворонки
Великим постом на Руси хозяйки пекут «жаворонков». Это булочки-птички из постного теста. Жаворонков обычно пекут всей семьей в день памяти сорока мучеников, в Севастийском озере мучившихся, который празднуется 22 марта.
В христианской традиции булочки-птички символизировали улетающие к Богу души мучеников.
Обычай печь жаворонков весной существовал с языческих времен (с).
——
2.
ʍежду wʍ
-
М. А. Булгаков,
диалог…
-
– Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной, бывший сборщик податей? – заговорил Воланд сурово.
– Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, – ответил дерзко вошедший.
– Но тебе придется примириться с этим, – возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, – не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она – в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп.
– Я не буду с тобою спорить, старый софист, – ответил Левий Матвей.
-
У М. А. Булгакова, в романе, дьявол выступает в роли Ангела возмездия, поэтому несколько привлекателен, умен.
Однако…)
-
– Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? (c)
-
– Логическая ошибка здесь (или лесть)) скрывается в многозначности простых слов «зло, тени»;
зло, как некое неудобство, трудность,
тени, которые получаются от предметов, людей et cet., а также тьма (темнота, число), ночь –
как явления, как понятия, –
сами по себе совершенно нейтральны в нравственном смысле,
а вот тьма злобы, происходящая от извращения разумной воли – нет.
Ночь и ночной маньяк – явления сочетаемые, но разные по существу; смешивать эти явления – как и обмазывать стену грязью (пр. Иезекииль) – странно.
-
Что бы делало здоровье без болезней?
Процветало бы)
М
Марина Сергеева-Новоскольцева 11.03.2024 19:18 • Заявить о нарушении
КАК ЖЕНА
Встань, Триединство моей души:
Лилия – Лебедь – Лира!
Марина Цветаева
Как жена, обручаясь мужу,
Продевает в колечко перст,
Так, главу продевая в у́же,
Облачаюсь в крестильный крест.
Как она в подвенечном слове:
– Всё твоё понесу с тобой! –
Засвечу в предпасхальном звоне
Молчаливый глагол страстной.
И, как та, в белоснежном платье
Слёз хрустальных, фатою с плеч,
Облечённая Духом плачу,
Принимая на руки меч.
М.,1996 г.
Марина Сергеева-Новоскольцева 11.03.2024 22:02 Заявить о нарушении
Встань, Триединство моей души:
Лилия – Лебедь – Лира!
Марина Цветаева
Как жена, обручаясь мужу,
Продевает в колечко перст,
Так, главу продевая в у́же,
Облачаюсь в крестильный крест.
Как она в подвенечном слове:
– Всё твоё понесу с тобой! –
Засвечу в предпасхальном звоне
Молчаливый глагол страстной.
И, как та, в белоснежном платье
Слёз хрустальных, фатою с плеч,
Облечённая Духом плачу,
Принимая на руки меч.
М.,1996 г.
Марина Сергеева-Новоскольцева 11.03.2024 22:02 Заявить о нарушении