Над первой пропастью
над раной пластырь и вода
на фоне шума крики боли
бесплодный день любого дня
Всходящий трудится, но смотрит
что не увидеть края взгляд
сам по себе и с ним не спорят.
Ничто, пол неба, ты, земля.
Пучина и Аид - два горя,
пустыня, секс, буквальность слов,
все знания на нить безволия
и красота чужих стихов.
Войдя в пороки чтоб по локоть
весь век ненужным окрестить
И под фиесту ждать Везувий
и умереть, ну то есть жить.
Свидетельство о публикации №113051104832