Запоздалые могильные цветы. Григорию Соломоновичу

               


               

У прессы много дел важнее Вас:
Парады «белоленточных» рабочих,
Кавказцы, нефть и украинский газ –
О Вас же вспоминать никто не хочет.
Русецкий, Спирина давно уж отошли,
И Сурожский давно почует в Боге.
Григорий Соломоныч, Вы ушли,
И наши не скрестилися дороги.
И Мертона давно уж с нами нет,
Но светит вновь над кладбищем рассвет.
Вы донесли до нас, не растеряли
Духовности заветные скрижали.
Как многие уже от нас ушли –
Поэты, диссиденты, ветераны!
Вы много дольше их прожить смогли,
В 20-й век, безумный или пьяный.
Тогда шумела страшная гроза –
Она деревья многие ломала,
Но капля на иконе, как слеза,
Рожденье Ваше смутно предвещала.
Народ пьянел.
Безумная толпа «Долой попа!» -
На все лады кричала,
И жгли тогда иконы, как снопА,
Культура в литоргии пребывала.
Измучена кровавою войной,
Где кровь текла рекой братоубийства,
Россия не знакома с тишиной,
Теряла дух последний византийства.
И страшные крутились жернова –
Они уж судьбы многие сломали.
И всем казалось – Русь давно мертва,
С крылом подбитым не лететь уж вдали.
Но гордый сокол в небо воспорил
Сквозь пыль окопа, и тюрьму, и нары
Спасали Вы культуру, что есть сил,
Как Прометей огонь подобно дару.
Вы вновь столпы культуры возвели,
Что уж давно в коровнике лежали,
И даже зэков лютых средь толпы,
Вы мужества во веки не теряли.
Спасибо Вам, Григорий Померанц,
Пред Вами ныне я склоню колено.
Стих этот ныне я пишу для Вас
Торжественно, покорно и смиренно.
На ложе смерти, страшном, роковом,
Лежите Вы,  спокойно, улыбаясь,
Как и тогда, в году тридцать седьмом,
Ни перед чем гловою не склоняясь.
И это значит – снова будет жизнь,
И это значит – вновь страна восстанет.
И пошлость, глупость, хамство и цинизм
Надолго Руси сердце не поранят.