Заплёлся диким виноградом...

*  *  *
 

Заплёлся диким виноградом
шестидесятилетний сад.
И я с ним рос все годы рядом.
И тоже сумме дней не рад.
Заплёлся хаосом вторжений
и ненасытностью лиан
свидетель всех моих сражений
и всех, поросших былью, ран.

Вот снова лёгких туч кочевья
летят над маем во хмелю.
И я печальные деревья
лечу - сушняк ветвей пилю.
А солнце так сияет, словно
прогонит всех смертей недуг.
Фиалки вьют гнездо укромно.
И ты целИшь меня безмолвно,
мой лекарь-сад, мой знахарь-друг.




*  *  *


Мало смысла в "работе над словом".
Выше право - сразиться с собой,
гнать коня молодым, чернобровым,
с безъязыкой сшибаясь  гурьбой,

гнать волну и не звать Парацельса
как целителя хилых речей.
В Леду-ладу отчаянней целься
лебединой отвагой очей!

В ворожбе, волхованье, шаманстве
чуй отвагой живой наперёд
в нелинейном смятённом пространстве
новой ясности нуль-перелёт.

Веди, вуду - слиянье со словом.
Прежде, чем накропать полстроки,
надо вздыбиться многометровым
сильным взмахом крыла и руки.

И сведя весь порыв его в точку, -
в междометье, причастье, глагол, -
возлюбить всей душой свою строчку,
до последней крови в одиночку
защищая нездешний престол.