Недописанная история

           Её строчки строили ему тюрьму, из которой вряд ли  он сумел бы бежать.Нет, если бы он убил ее...Но тогда бы его жизнь закончилась,
потому что именно ее дыханием он оживал, проживал еще один написанный кусок пространства, а без нее...смертельно скучал.

           Но не мог к ней прийти или позвать, лишь она сама могла решить навестить ли его, или оставить в покое. Больше всего его пугало, что однажды она решит, что больше незачем возвращаться к постоянной теме и найдет кого-нибудь другого, кто займет ее ум более изощренно, а о нем забудет.

           А она возвращалась...

           И даже дарила ему возможность забыть о ней. Приводила ему подружек, почти живых, но не идущих ни в какое сравнение с ней, всё же она была настоящей, а они увядали, стоило истории закончиться.

           Вот и в этот раз, очередная история подошла вроде бы к концу, когда появилась новая фигура. Сначала он не заметил, потом решил приглядеться. А всмотревшись - ахнул - она была почти копией той, что писала строчки.

           История не закончилась, а продолжилась. Было ли решено в этот раз развить рассказ до повести, а то и до романа, он не знал. Одно только чувствовал, редкую злобу на ту, что подсунула ему свою жалкую копию.
          
           Мстительность не была его сильной чертой, но в этот раз он решил, что так или иначе, но отомстит за все сюжеты, истории, за все скучные вечера, которые он протосковал в одиночестве, за тюрьму, и за чувства, которые он не просил, но она смогла из него вытащить, той, что по его мнению, оказалась новой игрушкой, долженствующей в очередной раз сделать из него раба своих прихотей.

           Он поклялся, что в этот раз игра будет вестись по его правилам.

           Угрюмая жаба, железный дровосек, гадкий червяк - как только не называла его эта безродная тень, день изо дня занимающая всё больше и больше места в истории, которую писала его тюремщица.
           Это было логично, ведь цель, которую он преследовал, было испортить так четко вычерченный сюжет и создать свой.

           Получалось всё интереснее и интереснее. С каждым новым поворотом всё отчетливее проступала мысль, что он играет ей на руку. Но как же так?! С другой стороны, радовало, что в этот раз история не заканчивалась так быстро, как обычно. Каждое мгновение, каким бы гадким оно не было, становилось праздником, поскольку было наполнено смыслом - игры, которой увлекся его ум.
           И чувствами...

           На каком-то этапе он уже не смог ненавидеть ту, которую обзывал Всего Лишь Тень. Теперь она почти затмила ту, что придумала всё это, и каждая новая пакость, которую он придумывал против нее, больнее била по его чувствам. Обижать ее становилось всё труднее.
           Он почти перестал контролировать процесс и просто жил. Жил, думая о той, что называл про себя теперь Моя Девочка. Он влюбился...

           Тишина наступила внезапно, словно упала на голову.

           Как? Что? Почему?
           Время остановилось, как обычно останавливалось между двумя историями, пока та, другая, продумывала свой следующий рассказ. Пространство превратилось просто в декорации, в которой больше не существовало никого кроме него.
           Как всегда!

           И тогда из него вырвалось это громкое, рвущее сердце, отчаянье:
- Ненавижу Тебя! Будь ты проклята! Зачем ты это со мной делаешь?

           Он бросался на стены своей тюрьмы, и будь он жив, то мог бы израниться, но всё вокруг него было ненастоящим.
          Неизвестно, чем бы закончилось всё это, возможно, полным его безумием, катастрофой, после которой писать было бы не о ком, если бы...

          Если бы часы не пошли снова, а рядом не появилась бы та, что остановила время.
- Ты кричал, я пришла.

          Он не нашёлся сразу, что же ответить. В горле странно саднило, и почему-то чесались щеки. Возможно, потому что по какой-то причине они оказались мокрыми.

- Та история не закончилась, - его голос хрипел, будто он надорвал его.

- Я знаю. Прости, - тут она надолго замолчала, но потом продолжила. - Прости, я слишком...слишком увлеклась. В этот раз...Мне сложно говорить это, но в этот раз история была особенной. Потому... Потому что в этот раз не было придуманной героини. Это была я.

- Разве...

- Разве такое возможно? Нельзя. В том-то и дело. Нам запрещают так делать. И правильно...Никто не должен оживлять своего героя больше, чем это допущено правилами. А ты...Ты стал творцом этой истории. А я перестала им быть.

          Он никак не мог поверить в услышанное.
- Так я свободен? - слова давались ему с трудом.

- В той мере, что я была свободна от тебя, когда писала о тебе.
- И я могу уйти?
- В любую минуту. Но куда ты пойдешь?

          Он недолго думал.
- Писать...Новую историю.