Серый3 Охотничья байка. Часть3

Расскажу об обонянии этого незаурядного пса, короче, об интересном проявлении собачьего чутья. Шли мы с ним по льду затопленных покосов, с островками не выкошенной травы, в которых часто отдыхали днем лисы. На границе покосов протекала небольшая речушка, через которую был построен мост, для вывоза сена. Речушка не замерзала зимой, можно было перейти ее вброд, но я не хотел, чтобы собака лезла в ледяную воду, и двигался к мосту, не далеко от которого росла большая ракита, ствол ее у основания был похож на букву «S,» с далеко выдвинутым нижним коленом. Серый бежал впереди, и перейдя по мосту, двигался к раките по другому берегу.  Подбежав к ней, стал лаять, находясь у самого комля. Я быстро побежал, и перешел речку у ракиты, подойдя к ней, стал исследовать. Внизу, где лаял Серый, был вход, вверху, на нижнем колене, было еще отверстие. Расстояние между отверстиями метра два, Куница обычно сидит высоко в дупле и тут ее нет, значит норка или хорь. Норка могла смыться в воду в то время, пока я бежал к дереву. Поставил небольшой капкан в верхнее отверстие и закрыл раздвижным сачком с путаницей. Вырезал гибкую хворостину и стал шурудить ею снизу. Не прошло и минуты, как  раздался щелчок капкана, и норка вместе с капканом оказались в сачке и упали вниз. Пока я умертвил норку и укладывал все в рюкзак, Серый запрыгнул на колено, и подняв голову к верху, втягивал в себя воздух, потом, спрыгнув, понесся вдоль дороги. Я поспешил за ним. Через минуты три раздался лай, и я быстро побежал. Пробежав примерно метров триста, увидел, как пес прыгал на полугнилое дерево и лаял, а на самой макушке сидел кунак и что-то отвечал собаке.  Поблизости, деревьев не было, и куница не могла перемахнуть, а по земле убегать опасно. Поэтому я, не торопясь, перезарядил ружье, прицелился и выстрелил. Куница, задевая за ветки упала на землю, Серый оказался проворней меня и схватил ее первым. Я подал команду «ФУ» и отобрал зверька.
Доев остатки пищи, мы счастливые и довольные результатом охоты, взяли курс на родной очаг.
Всю дорогу мои мозги сверлила одна мысль - какой предел расстояния, на котором по ветру может собака почуять зверька.
Расскажу другой конфузный случай, связанный с чутьем, но при полнм штиле. Нашел Серый огромную кучу  хвороста и срубленных деревьев на склоне оврага. Лазил по ней и громко лаял. Подойдя к куче, увидел много отверстий, по которым, от одного к другому, бегал пес. Очевидно, совсем недавно, по этим дырам бегали куница или хорь. Я, взяв ружье
наизготовку, обозревая кучу, стал ждать, выбегающего зверька. Простояв минут двадцать в ожидании, начал помогать Серому - шурудил палкой во всех дырах, в надежде выгнать зверька. Проработав около часа, все больше укоренялась мысль о том, что зверек сидит глубоко в куче и нам его не выгнать. Наконец, у меня терпение лопнуло и вскинув ружье на плечо, позвав Серого пошел вверх по склону оврага. Поднявшись на уровень верхушки единственного дерева, стоящего около кучи, повернулся, чтобы еще раз позвать собаку,  и невольно увидел кунака, сидящего на верхушке. Быстро вернулся назад и выстрелил. Пес,  не поняв в чем дело, побежал в сторону выстрела.
Я поднял, упавшую у ног куницу, подбежавший пес попытался ее схватить, подав команду «ФУ,» убрал зверька в рюкзак. Поблагодарил пса за работу, погладил, угостил кусочком колбаски, и мы пошли дальше. Шел и представлял, как же все это могло произойти. Видимо  Серый, подбегая к куче, увидел куницу, и она быстро юркнула в норку. Пес стал яростно лаять и ломать гнилой хворост, увлекшись этим, не увидел, как зверек вылез с другой стороны кучи и сильным прыжком, взлетев на дерево,  залез на верхушку, не оставив следов около дерева, потом больше часа ухмылялся и наблюдал, как два дурака  ищут его в куче.
Смешная и в то же время грустная история произошла со мной этой зимой. Шли мы с Серым на торфяник, место, где когда то добывали торф. В настоящее время, все заросло ивняком и другими деревьями. В нем чередовались сухие полянки и не проходимые болотца, поэтому он служил убежищем для всех зверей. Поперек длинного массива проходила возвышенная межа, испещренная бобровыми лазами. Обычно, охотник медленно двигался по меже и ожидал, когда зверь выскочит.  Эту тактику решил повторить и я, и пошел по меже. Под ногами хрустел тоненький ледок, запорошенный снежком. Пройдя несколько метров, я вспомнил, что где то тут проходила узкая, но глубокая бобровая колея. Все было закрыто снегом и я шел, ступая наугад. Ну и наступил, провалился по грудь в болотную жижу.
Вылез весь сырой и в черной грязи, как кабан после ванны. Первая мысль, пришедшая в голову – что делать? Идти домой – это семь километров напрямик, мороз больше десяти – замерзну. Костер – только он нагреет меня и высушит монатки. Вышел на берег, вылил воду из сапог, выжал носки и стельки и одев их вновь, начал бегать, как бешеный, и собирать, ломать сухие ветки, валежник. Серый, не понимая почему носится хозяин, тоже бегал и лаял. Когда куча стала достаточной, развел костер, помог ветерок. Пока костер разгорался, приготовил палки и рогатины для развешивания одежды. Наконец костер разгорелся, пес понял, что это привал, а я стал последовательно раздеваться, отжимать и развешивать одежду. Когда остался, в чем мать родила, стал интенсивно прыгать, присядать, крутиться, подставляя части тела под благодатное, согревающее тепло, идущее от костра.
Со стороны, очевидно, это выглядело смешно – голозадый папуас исполнял ритуальный танец у костра. Вот и парок пошел от одежды -  значит сохнет! Я продолжал свой танец, прерывая его, поворачиванием белья на другую сторону, чтоб быстрее сохло. Когда нижнее белье почти высохло, а верхнее еще было влажноватым, начал одеваться в обратной последовательности. Одев теплое нижнее белье, и немножко сыроватое верхнее, допил остатки чая – согрелся. Отдав  хлеб  псу, быстрым шагом пошел домой. Не прошло и пяти минут, как Серый, где то впереди, залаял. Как мне не хотелось идти! Но собаку нельзя обманывать, и пересилив себя, побежал на помощь. Увидя большую дыру в торфяном берегу, и в метрах трех от нее ондатровую хатку, решил, что лает на запах ондатр. Подойдя поближе, наклонился и услышал угрожающий писк норки. Топориком расширил и углубил дыру и запустил пса. Четыре движения челюстями и задавленный зверек у меня в руках. Пока убирал норку в рюкзак, Серый, не так рьяно, но стал лаять в дыру. Я не понял в чем дело, но на всякий случай еще расширил и удлинил отверстие. Пес залез, вытянул вперед морду, и еле зажав в зубах, медленно вытащил крупную ондатру, с перегрызенной шеей. Теперь мне стало понятно, почему норка агрессивно визжала, а не убегала от собаки – она защищала добычу. Больше на пути болот не было, и я надеялся засветло добраться до дома. Дома  принял горячую ванну, выпил водочки, изрядно закусил и уснул мертвецким сном. Утром встал как огурчик. Простуда обошла меня стороной.
Расскажу о взаимоотношениях моего помощника со своими собратьями. Если вспомнить Джека Лондона и прочие собачьи бои, то станет понятно, что владельцы собак не любили их, ими руководили нажива и престиж. Собаки, встречаясь друг с другом просто так, (когда речь не идет о защите и прочих условиях) ведут себя гораздо умнее людей. Оба противника встают в боевую позу и что-то сообщают друг другу, тихо урча и рыча. За этим следует три исхода: первый - одна из них, поджав хвост  медленно отходит, признав себя побежденной, второй - повернув, зады друг к другу медленно, озираясь, боком расходятся, очевидно, признав равенство сил, третий - при расхождении одна из собак вонзает зубы в спину другой, за что чаще всего и расплачивается. У собак есть отличный контрприем. Та на которую напали  сзади, резко изгибается в дугу, одновременно вырывает зад из пасти и хватая за ногу кладет соперницу на лопатки. После этого прокусывает сильно ногу или  вонзает зубы в открывшуюся шею и давит до удушения, если сильные челюсти. 
С моим другом происходили подобные случаи, поведаю их вам. Директор нашего совхоза имел крупного овчара, возил его в уазике и выпускал там, куда приезжал с визитом. Местные собаки все разбегались, при виде этого красавца-великана.Так получилось и в этом случае. Мы проходили мимо,когда он выпустил кобеля из машины и с издевкой произнес: "Пропал твой кобель, Саныч!" Я знал, что Серый был сильней и увертливей и верил в победу. Постояв несколько секунд друг против друга собаки стали расходиться, но у молодого овчара вскипела кровь и он бросился на холку Серому! Через несколько мгновений овчар лежал на спине, а шея его была в зубах моего бойца. Вначале он теребил головой противника по луже (как назло оказавшейся рядом)затем стал давить, и когда послышался хрип директор закричал: "Убирай кобеля, а то я буду жаловаться, что ходишь с собакой без поводка!" Я с криком фу,оттащил Серого и мы пошли дальше, крикнув директору: "Вы тоже купите поводок!"
Однажды встретили группу городских охотников, охотившихся по лицензии на кабана на нашей территории. Один из них предупредил, чтобы взяли собак на поводки, так как мощный фокстерьер может задавить, мол на той неделе задавил гончака, на что Карп ответил: "Это бабка ещё надвое сказала!" Да и на поводки брать было поздно, они уже стояли в боевой стойке! Минуты две урчали, рычали, а затем медленно разошлись с миром. Был и такой случай, Я шёл по дороге на охоту, навстречу ехала повозка с двумя подвыпившими пастухами, впереди бежал большущий пес, гибрид какого-то колена. Выше Серого, лохматый, поджарый, с бородой,с длинными висячими ушами, короче, одного вида можно было испугаться.
"Ну хана твоему псу!" - крикнул один из пастухов, но кобели постояв несколько секунд разошлись мирно. Серому тоже иногда доставалось, он часто обижал собак на охоте, то порцию отходов отнимет, то хлеб перехватит, брошенный хозяином и т.п. Обиды копились.При большом коллективе, собаки собирались разные, были и пяточники и лентяи и трусы, не убегающие дальше ста метров от хозяина, после охоты у них оставалось ещё много сил, в отличии от Серого, выкладывающегося до конца. Собаки чувствуют это и при малейшей затравке все бросаются на слабого, вымещая все накопленные обиды. Однажды они свалили моего друга и стали с остервенением грызть, я не выдержал и бросился ему на помощь, разогнал прикладом собак,один раз промазал и разбил его о камень, но товарища выручил, взял на поводок и вел его поодаль.    
               
Серый служил мне еще восемь лет. На охоте на кабана, нерадивый охотник выстрелил в кабана, окруженного собаками, картечью и одна из них, рикошетом от небольшого деревца, попала Серому в голову, и он замертво упал. Такого всестороннего, прекрасного помощника у меня больше не было, да и нигде и ни у кого такого не встречал.