Святки. Бэлла

1992 год.
В один холодный зимний вечер, в Святки
Две девушки на зеркалах гадание устроили.
О суеверьях книгу прочитали по порядку.
И в колдовство проникли, и все правила исполнили.
Девчонки эти были говоруньи,
Не сильно верили меж тем в гаданья,
И на все руки мастерицы и певуньи,
То было развлеченье для них, а  не желание увидеть парня.
Не понимали, что с чертями шутят,
Что бесов могут разозлить и домового.
Втащили зеркало в гостиную и прутик
От силы темной принесли ивовый.
Вот полночь.  Тишина.  Зловещее молчание.
Одна из дев, блондинка свечку ставит.
Могла бы будущность ей показаться чарами,
В которых дух ее судьбы грядущей правит.

Подходит к зеркалу и в мутной и туманной глади,
Через огонь, что для чертей привычная обитель.
Вдруг что- то шелохнулось.  Пряди
Она в смятенье  убирает от лица,
И вот, в тумане четко видит молодца.
Ему в глаза смотрела заворожено девица.
Не получалось взгляда оторвать или моргнуть.
Окаменела: ни вздохнуть, ни краскою залиться.
Не верится в происходящее: «Могла ли я  уснуть?
Но нет, красивого лица я четко вижу правильный овал.
Нечистые мозги мне вправили?
Или наркотик мне видение позвал».
Тем временем глаза у молодого человека
Остекленели и подернулись зеленой тиной,
А рот вдруг русские слова давай коверкать.
Блондинка  чувствует, как пот холодный покрывает спину.
Лицо в туманной и зеркальной глади
Чудовищем ужасным обратилось,
И вот оно уж руки- крючья сквозь стекло к ней тянет.
«Ах чур меня,»-  кричит девица, -«Боже дай мне милость!»
Тем временем, гипноз не прекращая,
Дух мерзкий зеркало покинул,
И страху напуская и вокруг летая,
Смрад страшный распускал и запах тины.
Хотела уж наивная сестрица
Подругу звать на помощь и подмогу,
Но в горле хрип застрял.  И в птицу 
Наш дух оборотился понемногу.
Ужасными свистящими крылами
Отвратный демон деву обнимает
И хриплыми из рта, зловонного словами,
Он девушку зовет, как будто лает.
О, Бэлла, Бэлла,- слышит девушка, как  смертный хрип.
И вот от ужаса ее укладка встала дыбом.
И в пятках прячется душа, и к небу намертво язык прилип.
Дрожит девица , словно перед пыткой дыбой.

Как только первые лучи нарядных подоконников коснулись,
Подруга, что с моей несчастною  гадала,
Вдруг неожиданно очнулась.
«Вот это да, я все гадание проспАла!».
  Морфей Меня своими чарами запутал.- брюнетка удивится.
И, вспомнив день вчерашний, устремится
Она в гостиную искать свою певунью…

Но маски ужаса, бывает. одевают лица.
Так стало с девушкой, когда нашла свою лапулю.

Гостиная нетронута, и как была.
Вот стол дубовый, зеркало большое
Стоит на нем. Свеча расплавилась дотла.
Молчание немое…

На двух огромных табуретах оловянных
Лежит в гробу еще вчера живая панна
В еще вчера цветущих нарумяненных ланитах.
Сегодня-  мертвенности бледной синева.
Лоб, холоднее камня и гранита.
Была блондинкой, а теперь седа.
Вчера искусных кружев заплетавшие узоры
Ее резные ручки на груди лежат.
И черви в них уже прорыли норы.
И белых роз букет навеки судорожно сжат.

В происходящее еще не веря,
Отводит дева  от лежащей взгляд.
И  на стене, противный источая запах серы,
Та видит буквы выжжены огнем , страшны, как яд.
Там надпись: «Бэлла, Бэлла, ты немало,
Ты душу потеряла навсегда!»

От страха девушка без чувств упала…
***
Такая вот нежданная беда!
Невинная так легкомысленная шалость
Лишить вас может друга навсегда.

2012 год.
Прошло с тех пор уж два десятка лет,
Забыта и заброшена квартира.
Пропащим духом девушки погибшей склеп согрет.
Моя скучающая лира.
Вдруг вспомнила об этом происшествии случайно.
А было обещающим начало…

В весенней юности судьба, несущая надежды
Бывает, иногда окажется печальной.
Выходят так из мод блестящие одежды.
Откажется так путник от дороги дальней.