Школьная форма

                Школьная форма

    Внук заскочил в комнату, поздоровался с дедом и, схватив со стола горячий пирожок, убежал на улицу. А дед, мельком глянув на него, опять погрузился в свои мысли, только потекли они уже в другом направлении.
Когда он был таким? И был ли вообще? Наверно был, раз помнится хоть что-то. Последнее время всё яснее видятся события из детства. К чему бы это? Вот и сейчас, увидел школьную форму внука, и защемило сердце. Первоклассник, а в костюмчике, при галстуке - прямо жених, а не ученик. А память уже подсовывает свои картинки...
           «Ему почти восемь лет. Через неделю первое сентября. А школьной формы нет. У всех есть, а у него нет. У матери нет денег, чтобы купить форму. Говорит, что придумает что-нибудь. Придумала, только не она, а бабушка. Купила отрез вельвета серого цвета - уже вводили новую школьную форму тогда. А соседский мальчишка в прошлом году пошёл в школу в форме старого образца: гимнастёрка с широким ремнем и массивной пряжкой, брюки такого же серого цвета и фуражка с кокардой... Такая форма у него тоже была, от старшего брата осталась. Вся одежда переходила по наследству от старших к младшим, и никто не жаловался, только старались носить аккуратнее.
Повела его бабушка к своей портнихе, такой же старой, как она сама...
Та долго его замеряла, поворачивая кругом, потом отпустила. Сшила портниха курточку. Все пришли в одинаковой форме, только он один в такой курточке. Плакал он долго, пока мать не пригрозила, что гулять не пустит. И при этом всё повторяла, что денег у неё нет, вот сам бы попробовал заработать - тогда и требовать.
           Заработал он деньги себе на костюм. В первые же выходные пошел в лес за грибами. Долго собирал, до самой темноты бродил по лесу. А утром поехал в Горький, на рынок. Первый раз один поехал. Хоть и с  двумя пересадками, но добрался. Сначала  сел на пассажирский узкоколейный поезд - это такой вагончик идет по узкоколейке медленно, качаясь из стороны в сторону, скорость небольшая, километров десять в час, а стрелки на путях переставляет сам машинист, который шел в четыре утра с Больших Орлов и до станции Киселиха. Потом добирался на электричке до Горького...
Спрашивал людей, как попасть на рынок. Идти было тяжело. Кроме большой корзины с грибами, которая оттягивала руку, прихватил и маленькую корзинку с черникой, а еще гранёный стакан, бумагу для пакетиков и большую деревянную ложку - насыпать ягоды в кульки, чтобы они не мялись. Весь инструктаж получил от бабушки вместе с корзиной с ягодами... Она так и сказала: «Язык до Киева доведёт. Спроси у людей и дальше иди, а обратную дорогу сам найдёшь».
На рынке, посмотрев, как торгуют другие, он расстелил газету на деревянном прилавке, разложил грибы на кучки и стал ждать покупателей. Продал всё очень быстро, может потому, что он ребёнок, и покупатели к нему подходили и брали... Труднее было скручивать кулёчки, но многие покупатели делали это сами.
Наторговал он в тот день целых шесть рублей. Дома отдал их матери. И она купила ему форму, правда, ту, что подешевле, которая после первой же стирки потеряла вид, но такие же формы были у большинства мальчишек, почти у всех... Родители экономили, и дорогое не брали...»
 Зато теперь он чувствовал себя таким же, как все. А это хорошее чувство.