Люцина

Посвящается Люцине  Зильберт

Мне память рисует картины
Далеких, утраченных лиц…
…Когда приходила Люцина,
То радость не знала границ!

Ах, в бурных приветствиях этих
Галантные жесты, как встарь!
Высокая, в белом берете,
На шее медовый янтарь.

Не слышу я всех разговоров,
Ведь надо заняться столом:
С петрушкой настричь помидоры
И карпов поджарить бегом!

Яичницу сделать «ромашкой»,
(Тарелочки разных мастей!)
И чай в позолоченной чашке,
Единственной, что для гостей…

И я вспоминать бы не стала
Все жалкие эти дары…
Но ведь это часть ритуала,
Осколки минувшей поры…

Все стулья отчаянно хлипки,
И вилки не скроют излом…
Люцина сияет улыбкой,
Как будто за царским столом!

В поток  возмущений мятежных
И ропота горьких тонов,
Вливается светлая нежность
Ее утешительных слов.

Старушку болезнь отпустила,
Она покидает кровать:
«С Люциною поговорила,
И стало мне легче дышать!

Люцина – терпенье  и нежность,
Умеет печаль утолить!
Не каждый способен утешить,
Не каждый желает простить!

Она никогда не осудит,
Не станет морали читать!
Как редки подобные люди!
Таких днем с огнем не сыскать!»

Какие семейные жертвы
Легли на семейный алтарь!
Люцина – оплатки в конверте,
Улыбка, и вечный янтарь…

…Она нас встречала у дома,
Не виделись мы пару лет.
А в комнате прежней, знакомой,
Вдруг в траурной ленте портрет…

О, Боже! Прости мою трусость!
Ответив пожатьем руки,
Узрилась в янтарные бусы,
Чтоб взглядом не встретить тоски!

Криптонимы нищего рая,
И родственных душ благодать!
Как поздно я их понимаю,
Верней, начала понимать!

Вот свинка…Комочек из глины,
Забавные ушки торчат.
Последний подарок Люцины,
Как будто столетье назад…

Поистине щедро и странно
Судьба одарила меня:
Заветный музей талисманов –
Последняя келья моя!

Парад безделушек невинных
Так много душе говорит!
И в памяти имя «Люцинa»
Хрусталиком нежным звенит!
                4.01.2013