О любви к ближнему и Страшном Суде

«Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов, и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов - по левую.
Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! Когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.
Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! Когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную». Мф.25.

Картина Страшного Суда ужасает своей масштабностью. Весь человеческий род предстоит пред своим Создателем. И здесь нет ничего, никаких отличий все равны пред Богом. Всё земное потеряло значение, только есть Бог и человек, человек со всеми своими делами, помышлениями, желаниями, страстями. Вся наша жизнь перед нашими глазами, каждый день, каждый час, каждое мгновение. Всё что мы прожили, сделали, сотворили. И решается участь человека навсегда, навечно.
И как страшно будет человеку в том, что он не делал добра другому человеку. Проходил мимо нищеты, несчастия, скорби. Презирал и унижал тех, кто менее его достиг в земной жизни. Не спасал, а губил души человеческие. Творил ужасающие смертные грехи. Прожил жизнь праздно.  Что всех наших дел, которые мы делали безкорыстно, просто так, не по гордости и тщеславию, а ради любви или жалости к человеку можно сосчитать на пальцах одной руки. На фоне порой совершенно безсмысленной, развратной, глупой жизни. Неспособности даже создать семью, родить и воспитать всех своих детей, быть верным, показать добрый пример своим детям. Только развлечения, суета, праздность.

Это страшное вечное осуждение хорошо живописует Чарльз Диккенс: «Призрак поманил Скруджа к себе, и тот повиновался. Когда между ними оставалось не более двух шагов, призрак предостерегающе поднял руку. Скрудж остановился.
Он остановился не столько из покорности, сколько от изумления и страха. Ибо, как только рука призрака поднялась вверх, до Скруджа донеслись какие-то неясные звуки: смутные и бессвязные, но невыразимо жалобные причитания и стоны, тяжкие вздохи раскаяния и горьких сожалений. Призрак прислушивался к ним с минуту, а затем присоединил свой голос к жалобному хору и, воспарив над землей, растаял во мраке морозной ночи за окном.
Любопытство пересилило страх, и Скрудж тоже приблизился к окну и выглянул наружу.
Он увидел сонмы привидений. С жалобными воплями и стенаниями они беспокойно носились по воздуху туда и сюда, и все, подобно духу Марли, были в цепях. Не было ни единого призрака, не отягощенного цепью, но некоторых (как видно, членов некоего дурного правительства) сковывала одна цепь. Многих Скрудж хорошо знал при жизни, а с одним пожилым призраком в белой жилетке был когда-то даже на короткой ноге. Этот призрак, к щиколотке которого был прикован несгораемый шкаф чудовищных размеров, жалобно сетовал на то, что лишен возможности помочь бедной женщине, сидевшей с младенцем на руках на ступеньках крыльца. Да и всем этим духам явно хотелось вмешаться в дела смертных и принести добро, но они уже утратили эту возможность навеки, и именно это и было причиной их терзаний.
Туман ли поглотил призраки, или они сами превратились в туман - Скрудж так и не понял. Только они растаяли сразу, как и их призрачные голоса, и опять ночь была как ночь, и все стало совсем как прежде, когда он возвращался к себе домой».


На Рождественскую песнь Диккенса
Слеза ребёнка капает с щеки.
Немилосердие сжимает злобные тиски.
Гордыня затмевает тёмной пеленой.
От злого сердца хладом веет и тоской.
Безумной жизни век идёт, как будто навсегда.
Сегодня день идёт, а завтра снова будет и всегда.
Мелькание каждодневной суеты.
И злобы искаженные черты.
В одежду ряженные внешнего «добра».
И за весельем праздным пряча злобные глаза.
Улыбка на лице, а зависть за душой.
Жестокость, жадность, прикрывая пьяною слезой.
Высокой целью, прикрывая жадный нрав,
Отсутствие души, и слёзы ближних на щеках.
Душе пустой, безчеловечной век не жить.
Как бы не вознёсся высоко, а путь один.
Придёт у каждого и смерть, и Суд, и воздаяние за всё.
Часы и дни идут, отсчёт идёт.
http://stihi.ru/2016/12/29/6180


«Плач и скрежет зубов» в аду – это позднее раскаяние, осознание того, что мог принести добро, а не сделал ничего или более того, сделал зло вместо добра.
«Текут потоком горьких слёз все реки ада» В.Шаламов. Геенский огонь страшное отчаяние которое палит человека вечно, червь неусыпающий – совесть грызущая человека за то что он не сделал добрых дел.

Совершенное разное духовное состояние у праведников и грешников, овец послушных Божьему гласу и козлищ. Праведники с удивлением говорят, что творили дела Богу. Потому что, то, что они делали своим ближним, было порывом их души, они делали эти дела, от милосердия и любви к ближнему, от желания помочь. Это был настрой их души, они просто не могли поступить иначе. Не могли пройти равнодушно мимо чужой беды и горя.
Козлищи, же с удивлением говорят, казалось бы, то же самое, но удивление их иного рода. Они говорят, что если бы мы видели Христа, то уж точно бы помогли. Здесь идёт оправдание своего безсердечия и не милосердия, что там какие-то недостойные людишки, достойные только презрения, а не помощи и милосердия. Вот если бы мы видели Бога страждущим, то Ему бы оказали помощь. Так ведь происходило в жизни этих людей. Они помогали только друг другу. Богатый богатому, знатный знатному. «Рука руку моет» вот был принцип их жизни. Они если и делали «добро» то только ради славы земной, выставляя себя напоказ, крадя и воруя у самих же людей, отцеживали им копейку поглощая верблюда.

«Посмотрим же, как любим Христа. Люблю Христа словом: у меня в различных селах каменные палаты, прекрасные покои, бани, поварни изрядно устроены; а Церкви Христовы в тех же селах без покрова погнили. Люблю Христа: у меня запонки, пряжки, табакерки золотые, чайники и рукомойники серебряные; а в церкви Христовой свинцовые сосуды...  Люблю Христа: сам шампанские и венгерские вина вместо кваса употребляю, а в церковь ничего не посылал. Люблю Христа: чести искать, богатства собирать, пиршествовать, суесловить, хвастать, веселиться, забавляться день и ночь легко, не скучно... иные за кабаками, за торгом, за обедами церкви не знают.
Люблю ближнего: а кому честь или быть в правительстве вручат, не рассуждает сего, что власти от Бога учинены, но на иной конец, токмо благотворить ближним, помогать бедным, заступаться за обидимых, защищать правду; сего и не мыслит и говорить с бедными не хочет, но яко фараон гордится, честью тешится, славой веселится, радуется, что все его почитают, кланяются, боятся... Милости ли сыскать, с ног до головы обдерут, не сорочку, но и кожу готовы снять, а когда станешь больше правды искать, то и в сибирских странах места не сыщешь!» Митрополит Димитрий (Сеченов) (XVIII в.).

То же различие состояния праведников и грешников очень ярко показано в притче о 10 девах.

«Тогда подобно будет Царство Небесное десяти девам, которые, взявши светильники свои, вышли навстречу жениху. Из них пять было мудрых и пять неразумных. Неразумные, взявши светильники свои, не взяли с собою масла. Мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих. И, как жених замедлил, то задремали все и уснули. Но в полночь раздался крик: вот жених идет; выходите навстречу ему. Тогда встали все девы те и поправили светильники свои. Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут. А мудрые отвечали: чтобы не случилось недостатка и у нас, и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе. Когда же пошли они покупать, пришел жених и готовые вошли с ним на брачный пир, и двери затворились. После приходят и прочие девы и говорят: Господи! Господи! Отвори нам. Он же сказал им в ответ: истинно говорю вам: не знаю вас. Итак, бодрствуйте, - потому что не знаете ни дня, ни часа, в который придет Сын Человеческий». Мф.25

Светильники наши души, которые по слову Божию должны светить вокруг, светить добром и милосердием.  «Крик в ночи» внезапная смерть человека, которая неожиданно приходит для каждого, что молодого, что зрелого, что старого. И имеющий в своей душе свет Божий – любовь и милосердие входит в Царствие Небесное. Как пишет Святитель Иоанн Златоуст «Неразумные идут к продающим, то есть беднякам; это значит; они раскаялись, что не творили милостыни. Только теперь они узнают, что мы должны получать елей от бедных. Поэтому слова, что они ушли к продающим купить елея, означают то, что они в мысли своей ушли к бедным и стали размышлять о том, какое доброе дело милостыня. Но дверь была уже заперта для них, ибо после настоящей жизни нет времени для покаяния и делания. Вследствие этого Господь и говорит им: "Не знаю вас", потому что, человеколюбивый и милостивый, Он не знает безжалостных».

У мудрых и юродивых дев совершенно разное состояние, такое же, как у праведников и грешников на Страшном Суде.
Мудрые творили добро в своей жизни, потому что это было их устремлением, неразумные же не желали видеть и слышать о тех, кто нуждается. Только встреча со смертью близких, болезнь, несчастье, горе смогло их подвигнуть на мысль что надо делать добро.
Но порой поздно происходит это понимание «двери затворились» и это не только смерть самого этого человека, а его смерть духовная, неспособность творить добро, неспособность к милосердию, атрофия человеческой души, духовная смерть.
Да, такой человек может прибежать на исповедь, услыхав, что у него какая-то смертельная болезнь или при каком-то приключившимся несчастье, но сотворить добро он уже не может. Даже здесь он только способен жалеть себя, он просит помощи только себе и делает всё, даже походы в храм только чтобы ему было лучше. Но поменять свою душу научится видеть в ближнем человека, а тем более сотворить добро он уже не может. Чудо, если у него просыпается совесть, но такое чудо, сродни тому, как верблюд пролезет сквозь игольные уши. Сколько надо человеку в себе сломать; непомерную гордыню, превозношение, тщеславие, наглость и хамство, как это исторгнуть из своей души, коль это стало самим свойством этого человека. Давно мы видели покаяние мытаря? Мытаря который из-за сребролюбия предал свой народ и единоверцев. Ведь мытарь служил римлянам т.е. работал на оккупационную власть, собирал налоги со своих для римлян, это всё равно, что полицай работающий на фашистов, если говорить более понятным нам языком. Какое преображение его души случилось, когда он встретил Христа, «пол имения отдам нищим, а кого обидел, возмещу вчетверо», слыхали мы о таких примерах в новейшей истории? Что какой-нибудь олигарх, наворовавший народных денег сотворил такое покаяние? Нет.
Иногда можно просто опоздать изменить себя, когда душа настолько зачерствела, что не может, неспособна на настоящее добро. Творение греха с наглостию, напоказ – крайняя степень безсердечия и духовной смерти, вот что мы сейчас видим. Неспособность делать добро, быть милостивым и милосердным. Почему тот, кто в сам нужде чаще всего и оказывает помощь, чем тот, кто имеет многое.
"- Спасибо вам,- негромко сказала мать. Она подошла к двери и, став на пороге, оглянулась.- Одно я заучила крепко,- сказала она.- Все время этому учусь, изо дня в день. Если у тебя беда, если ты в нужде, если тебя обидели - иди к беднякам. Только они и помогут, больше никто". Джон Стейнбек. "Гроздья гнева".

Помочь в чём-то, дать, а не отнять, утешить, а не оскорбить, увидеть боль другого, а не пройти мимо, защитить слабого, а не обидеть  - это  и делает нас людьми. Научиться этому - великое дело, а всякое большое дело начинается с малого. При благотворительности "благие", т.е. хорошие дела, могут совершаться и из-за различных низменных побуждений, по тщеславию, по гордости - ради самолюбования, чтобы отвязаться от просителя и т.п. В этом случае один факт "благотворения" еще ничего не говорит о самом человеке. Скажем так, доброе дело не делает человека добрым, если в этом деле не участвует его сердце. Быть милосердным, иметь милующее сердце, не только помочь, но и понять нужду и боль другого, пожалеть - вот таких чувств в наш век наглости, хамства практически не увидишь.
Здесь уместно вспомнить рассказ из жизни русского писателя И.С.Тургенева.
Он встретил нищего с протянутой рукой, но в своих карманах не нашел денег. Тургенев пожал руку нищего и сказал: "Прости, брат, ничего у меня нет".
Нищий разрыдался. Тогда Тургенев стал утешать его и извиняться и уверять, что действительно у него нет денег. Нищий же сказал: "Нет, барин, я плачу не потому, что вы мне не подали денег, а потому, что вы мне оказали такую милостыню, какой давно я ни от кого не получал: вы назвали меня, нищего, "братом", и не побрезговали пожать мне руку… Когда я получал такую милостыню?"
Не из-за страха перед смертью начать творить добро, а по милости своего сердца, потому что жалко человека, вот в этом суть духовного преображения человека.

Не действует по принужденью милость;
Как теплый дождь, она спадает с неба
На землю и вдвойне благословенна:
Тем, кто дает и кто берет ее.
И власть ее всего сильней у тех,
Кто властью облечен. Она приличней
Венчанному монарху, чем корона.
Знак власти временной есть царский скипетр:
Он - атрибут величья и почета,
Внушающий пред царской мощью трепет;
Но милость выше мановенья скиптра,
И трон ее живет в сердцах царей.
Она есть свойство Бога самого;
Земная власть тогда подобна Божьей,
Когда с законом милость сочетает.
..., за тебя закон; но вспомни только,
Что если б был без милости закон,
Никто б из нас не спасся. Мы в молитве
О милости взываем - и молитва
Нас учит милости…
Уильям Шекспир. Венецианский купец

На меня очень сильно подействовал рассказ Тараса Шевченко, записанный в его дневнике. Рассказ такой: «Шёл я в декабре по набережной. Навстречу босяк. Дай, говорит, алтын. Я поленился расстёгивать свитку. Бог, отвечаю, подаст. Иду дальше, слышу — плеск воды. Возвращаюсь бегом. Оказывается, нищий мой в проруби утопился. Люди собрались, пристава зовут… С того дня, — заканчивает Шевченко, — я всегда подаю любому нищему. А вдруг, думаю, он решил измерить на мне предел человеческой жестокости».
Сергей Довлатов, «Марш одиноких»


Так кто же есть ближний наш, которому мы должны помогать, чтобы спасти свою душу?

«И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь?
Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же». Лк 10, 25-37.

Законник прекрасно знал заповеди Божии, поэтому в Евангелии написано, что он искушал Христа. Когда же услышал ответ о любви к Богу и ближнему, то решил оправдать себя, вопросив, кто же есть ближний мой. Решил оправдать себя в том, что не делал добра, удивительное состояние души, нежелание делать добро. И Господь ему показал на примере, на довольно страшном примере, к чему может привести это нежелание оказать помощь ближнему, к чему может привести оправдание себя.
Священник и левит прошли, мимо посмотрев, но, не оказав помощи человеку, они оправдали себя тем, что идут в храм служить Богу, там ждут люди, а по Ветхозаветному закону прикоснувшийся к крови считался осквернённым и не мог бы служить в этот день.
Если бы не самарянин, человек бы умер, и они были бы виновны в гибели человека. Они были бы соучастниками разбойников, которые его избили и ограбили. Они могли спасти жизнь человеку, что может быть выше этого на земле, какое доброе дело? Но они оправдали себя. Как решил оправдать себя и этот человек.

Так кто же есть ближний мой? Мы этот вопрос задаём себе постоянно и чаще всего не находим на него ответа. Точнее находим только не ответ, а оправдание, чтобы не помочь, а пройти мимо.
Начнём с самого простого. Как часто мы едем в общественном транспорте, после тяжелого трудового дня и вдруг заходит пожилой человек, а то и женщина в положении и мы не уступаем место, оправдывая себя тем, что очень устали после работы. Совершенно правильно, мы устали, а этим пенсионерам, которые проработали всю жизнь нечего ездить, надо дома сидеть.
Или вот вы врач, а тут приходит внеплановый больной с какой-то там острой болью, он, безусловно, может подождать часок пока у вас обед, потому что вы и так приняли сегодня много больных и всем им помогли.
На самом деле, что этот ребенок ведёт себя плохо или плохо учится надо вызвать родителей, а его обругать перед всем классом. Да и пусть что он активист и по другим предметам неплохо учится, мой то предмет не понимает дурак такой, вон я какой хороший учитель, столько классов веду и вообще самый умный человек. Индивидуальный подход, педагогика, детская психология, ах, оставьте, это для педагогического института.
Я богатый человек добился всего сам, всё имею, правда, иногда пришлось пройти по головам, иногда соврать и украсть, но я всё сам заработал, всё моё. Работа, семья, дети. Правда родил одного-двоих, ну и абортов 5-10, а что всех рожать что ли? Какие там бедные пусть работают, а работают, но мало получают, вот дураки право. А эти многодетные, нарожали, ленивые, наверное, работать не хотят. Что там выносить и воспитать пятерых-десятерых гораздо легче, чем в офисе бумажки со стола на стол переносить. Пенсия там у кого-то маленькая, так им много и не надо, ха-ха, они же на Мальдивы каждый год не ездят, а на огород свой у них бесплатный проезд.
О бедных наших чиновниках хочется сказать одно, вы хоть как в «Гардемаринах» граф Бестужев делайте, служите России, а потом себе, а не наоборот. Тендер давайте не тому, кто больше вам в карман положит, а кто честнее и лучше сделает, да проверите, чтобы было сделано хорошо, для людей, которым вы вроде и язык не поворачивается сказать, служите. Диоген в городе днём с факелом искал настоящего человека, а сейчас с прожектором в России не найдёшь настоящего чиновника слугу народа, есть такие, но уж больно сложно найти.
Приходишь к богатому человеку просить тысяч 5-10 на детский республиканский конкурс (www.nasilie.udm.net) или еще на какое мероприятие для детей, на Рождественскую ёлку, на Пасхальные подарки, а он начинает тебе рассказывать, что у него долг в банке 10 миллионов, понятно, что когда он выполнит работу на что взял кредит и эти деньги выплатит и еще столько же заработает, но сейчас то у него долг и помочь с 5.тыс.руб., он никак не может. К концу беседы хочется достать все свои гроши из кармана и отдать этому бедному человеку. Вот уж поистине, человек не может сделать добра. А уж если получишь эти жалкие 5 т.р. так еще и начинает учить тебя как и что делать.
Об этом говорится в Евангельской притче:  "Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый, ибо всякое дерево познаётся по плоду своему, потому что не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника. Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое, ибо от избытка сердца говорят уста его." Лк.6
Нежелание и что еще страшнее неспособность сделать добро, «древо зло, творя плода добра» неспособность делать добрых дел.
Если и делают какое-то «доброе» дело, то только для показухи, чтобы прославляли их люди, с самомнением и непомерной гордыней, де, я какой хороший, что всем помогаю.
Состояние фарисеев-богоубийц, им Господь в вину поставил все их «добрые» дела: милостыни, миссионерство, строительство, посты и молитвы. 
Вот такие примеры, и это реальные примеры, взятые из  жизни. Мы всячески оправдаем себя только бы не делать добра.
Да, возможно ты всё заработал сам и дай Бог честно, но в том, то и есть милосердие, чтобы помочь неимущим. В том то и заключается пожертвование, чтобы что-то отнять от себя ради ближнего. Когда отдается что не жалко отдать, то это не милостыня – это подачка. Есть такое выражение: «пожертвуйте, сколько сможете, сколько не жалко» дело в том, что только когда жалко, тогда и совершается жертва. И пусть может быть сам человек, которому вы сделали добро, окажется неблагодарным, такое тоже повсеместно встречается, но Бог вам будет должником и он воздаст, как молится священник в тайных молитвах на Литургии Василия Великого «даруй им вместо земных небесныя, вместо временных вечная, вместо тленных нетленная». Только «если угодно подавать нищим, то подавай из собственного. А если вознамеришься жертвовать чужое, то знай: это – самый скверный сорняк перед Богом» Преподобный Исаак Сирин. Если ты живешь в непомерной роскоши, а своим работникам недоплачиваешь, то милосердие будет в том, что ты вначале увеличишь оплату тем, кто работает у тебя, а потом уж со своих доходов начнешь жертвовать на храм и благотворить, отнимая у себя ради помощи ближним, а не недоплачивая этим самым ближним. Машинку попроще, отдых поближе, вот в этом и есть жертва, а то ведь рядом есть люди, которые ходят в супермаркет как в музей и не только где продают вещи, а и туда где продают еду. «Особенной чуткости с нашей стороны требует бедность таящаяся от людского взора, которая «копать не может, а просить стыдится» Митрополит Анастасий (Грибановский). Только ведь мы не видим их, а видим только себя. «Слушайте безжалостные и жестокие, - говорит Златоуст, - вы жестоки не для других, а для самих себя. Когда ты питаешь злобу, то питаешь её к самому себе, а не к другому». Господь называет тех, кто не оказал милости ближнему проклятыми «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его» потому что они прокляли сами себя, сделав свои души неспособными к милосердию, безсердечными.

Из проповедей архимандрита Иоанна (Крестьянкина) Слово на притчу о милосердном самарянине: «Кто же мой ближний?» (Лк.10, 29)… И мы с вами, пожалуй, уже и не задали  бы Господу  вопрос: «Кто же ближний наш?» Ибо теперь почти повсеместно и откровенно все для нас стали дальними. Даже кровные родные, даже родители и те отстранены непомерно разросшимся нашим «Я».
«Я» и «моё» - вот наш нынешний новый жизненный закон. И по нему и самые ближние, кто вложил в нас свою жизнь, израненные многими тяготами трудов, болезнями и скорбями, израненные нами же, напрасно будут ждать помощи нашей. И вчерашние друзья наши сегодня уже перестанут быть ближними нашими, впав в беду, и потеряв возможность быть нам полезными на празднике жизни, в погоне за счастьем. И тут мы даем полную свободу самооценке всего и всех. И так незаметно никого близкого не оказывается рядом с нами, кто был достоин нашей любви: один – грешник и недостоин любви; другой – иноверный или инакомыслящий; третий – сам ископал себе яму, в которую впал и, значит, достоин наказания.
Широка и глубока заповедь Божия, а мы, став на путь высокомерного суждения, вместив в себя одновременно чувствования и священника, и левита прошедшим мимо бедствующего человека (Лк. 10, 30-32), проходим мимо всякого, кто оказывается рядом, кто нуждается в нашем внимании, кто просит нашей помощи, уже не говоря о тех, кто безмолвно страдает рядом.
И вот мы уже не исполнители закона, а судьи. И вопрос «как спастись?» звучит праздно, попранный отвержением Богом данной заповеди о любви к ближнему. У нас нет ближнего».

Комментарий: И как поступаем мы, когда видим несчастного человека пострадавшего от разбойников. Того кто страдает душевно или телесно от скорби, от боли, от несправедливости, от клеветы, лжи, от неправды.
Мы не только не проходим мимо, а наоборот, стараемся еще сильнее уязвить несчастного. Не жалеем его, избавляя его от беды, делом или хотя бы добрым словом, молитвой о нем, а еще сами добавляем ему ран жестокими словами, презрением, осуждением. Вы понимаете, мы осуждаем не бандитов, а избитого ими!
Мы клевещем на оклеветанного, мы грабим нищего, когда отказываем ему в помощи, мы презираем всеми оставленного,  мы смеёмся и радуемся чужому горю или несчастию.
Горе нам ходящим в храм, подходящим к Святой Чаше, читающем Евангелие, но не разумеющим, остающимся слепыми и безсердечными. К нам ныне живущим Господь обращает слова Свои: «Сын Человеческий, пришед, найдет ли веру на земле?» (Лк.18,8) и «что сотворили одному из малых сих, то сделали Мне» (Матф.25,40).

Святитель Иоанн Златоуст так пишет в толковании на Евангелие от Матфея: «Стоящих ошуюю Господь посылает в огонь, который уготован дьяволу. Так как демоны безжалостны и расположены к нам недружелюбно и вражески, то соответствующим образом удостаиваются того же наказания и те из людей, которые имеют такое же свойство и за дела свои подверглись проклятию. Заметь, что Бог не для людей уготовал огненное мучение и не для нас уготовал наказание, а для дьявола, но я сам себя делаю заслуживающим наказания. Вострепещи, человек, представляя, что вот посылаются эти люди в муку не за то, что они блудники или убийцы, или хищники, не за то, что совершили другое какое-либо злодеяние, - А ЗА ТО, ЧТО НЕ СДЕЛАЛИ НИКАКОГО ДОБРА (выд. о.А). Ибо если внимательно рассмотреть, то хищником окажется и тот, кто имеет много и, однако, не оказывает милости, хотя бы явно и не делал никакой обиды ближнему. Все, что имеет он более должного, похищает у требующих, если они не получают от него; ибо если бы он отделил это для общего употребления, те не нуждались бы, теперь же, так как он запер свой излишек и присвоил его себе, они нуждаются. Таким образом, немилостивый есть похититель, ибо столь же многих обижает, сколь многим может благотворить и не благотворит. И пойдут такие люди в муку вечную и никогда нескончаемую, а праведники - в жизнь вечную. Как святые имеют непрестающую радость, так грешники - непрестающее мучение; хотя Ориген и пустословит, говоря, что будто бы есть конец наказанию, что грешники не вечно будут мучиться, что наступит время, когда, очистившись чрез мучение, они перейдут в то место, где находятся праведные, но эта басня ясно обличается здесь, в словах Господа. Господь говорит о вечном наказании, то есть непрекращаемом, ибо сравнивает праведных с овцами, а грешников с козлищами. В самом деле, как козлу никогда не бывать овцою, так и грешник в будущем веке никогда не очистится и не будет праведным. Кромешная тьма, будучи удалена от света Божественного, потому самому и составляет самое тяжкое мучение. Можно представить на это и следующую причину. Удалившись от света правды, грешник и в настоящей жизни уже находится во тьме, но так как здесь еще есть надежда на обращение, то по этой причине эта тьма и не есть тьма кромешная. По смерти же будет рассмотрение дел его, и если он здесь не раскаялся, то там окружает его кромешная тьма, ибо надежды на обращение тогда уже нет, и наступает совершенное лишение божественных благ. Пока грешник здесь, то хотя он и немного получает божественных благ,- говорю о чувственных благах, он все еще раб Божий, потому что живет в дому Божием, между творениями Божиими, питаемый и сохраняемый Богом. А тогда он совершенно отлучается от Бога, не имея участия ни в каких благах: это и есть тьма, называемая кромешною, сравнительно с тьмою здешнею, но кромешною, когда грешник не отсекается совершенно. Итак, бегай немилосердия и твори милостыню как чувственно, так в особенности духовно. Питай Христа, алчущего нашего спасения. Впрочем, если ты напитаешь и напоишь также алчущего и жаждущего учения, то и тогда ты напитал и напоил Христа. Ибо вера, живущая в христианине, есть Христос, а вера питается и возрастает посредством учения. Если также увидишь некоего странного, то есть удалившегося от Царства Небесного, то вводи и его с собою; иначе сказать: с ним и сам входи на небеса, и его вводи, чтобы, проповедуя другим, самому не оказаться недостойным. И если кто совлекся одежды нетления, которую имел чрез крещение, и обнажился, то облеки его, и "изнемогающего в вере,- как говорит Павел, - принимай" (Рим. 14, 1); заключенного в темнице, в этом мрачном теле, посети, даруя ему наставление, как бы свет некий. Все эти виды любви совершай и телесно, и в особенности духовно: так как мы состоим из двух частей - из души и из тела, то и дела любви могут быть совершаемы двояко».

«Кто… был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай также» Лк.10.
«И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне». Мф.25.
«Суд без милости не сотворившему милости» Иак.2,13.

Страстная среда 2013г.


По этой же теме:

Лазарь и Богач
http://www.stihi.ru/2014/10/21/6819


ИУДСТВО
http://stihi.ru/2023/04/14/3602


НИЩАЯ
П.Ж.Беранже, русский текст: Д.Ленский- А.Алябьев

Зима, метель, и в крупных хлопьях
При сильном ветре снег валит.
У входа в храм, одна, в отрепьях,
Старушка нищая стоит…
И милостыни ожидая,
Она все тут с клюкой своей,
И летом, и зимой, слепая!..
Подайте ж Христа ради ей!

Сказать ли вам, старушка эта
Как двадцать лет тому жила!
Она была мечтой поэта,
И слава ей венок плела.
Когда она на сцене пела,
Париж в восторге был от ней.
Она соперниц не имела…
Подайте ж Христа ради ей!

Бывало, после представленья
Ей от толпы проезда нет.
И молодежь от восхищенья
Гремела "браво" ей вослед.
Вельможи случая искали
Попасть в число её гостей;
Талант и ум в ней уважали.
Подайте ж Христа ради ей!

В то время торжества и счастья
У ней был дом; не дом - дворец,
И в этом доме сладострастья
Томились тысячи сердец.
Какими пышными хвалами
Кадил ей круг её гостей -
При счастье все дружатся с нами.
При горе нету тех друзей.
Подайте ж Христа ради ей!

Святая воля Провиденья…
Артистка сделалась больна,
Лишилась голоса и зренья
И бродит по миру одна.
Бывало, бедный не боится
Прийти за милостыней к ней,
Она ж у вас просить стыдиться…
Подайте ж Христа ради ей!

Ах, кто с такою добротою
В несчастье ближним помогал,
Как эта нищая с клюкою,
Когда амур её ласкал.
Она все в жизни потеряла!..
О! Чтобы в старости своей
Она на Промысл не роптала,
Подайте ж Христа ради ей!


MERCI

Детство мое прошагало, и нет
По мостовым в школьном мелу.
Детство мое не жалело монет
Нищему на углу.
Странная доля не по годам
Кланяйся и проси: "Бросьте монетку,
Месье и мадам, я подниму, мерси".

В свадебный вечер в назначенный час
В Церковь с Люсьен шел я пешком,
Шаг, замедляя как в детстве не раз
Рядом со стариком.
Все тебе нищий, все я отдам,
Кроме моей Люси,
Бросьте монетку, месье и мадам, я подниму, мерси.

Счастье не вечно, Люсьен ушла,
Нищий теперь просит в Раю.
Вместо него у того же угла
Сам я теперь стою.
Кланяюсь дамам и господам, вышедшим из такси.
Бросьте монетку, месье и мадам, я подниму, мерси.


Ганс Христиан Андерсен "День переезда" фрагмент:

"...В «Справочной газете» давным-давно как-то было напечатано старое доброе изречение: «Помни о великом переезде в страну вечности!»
Вот серьезная мысль, и, надеюсь, вам не будет неприятно послушать кое-что на эту тему? Смерть, несмотря на кучу дел, была и останется самым исправным чиновником. Вы когда-нибудь думали об этом?
Смерть — кондуктор, паспортист, выдающий нам аттестаты, и директор великой сберегательной кассы человечества. Понимаете вы меня? Все наши земные деяния — и большие, и малые, составляют наш вклад в эту кассу, и вот когда смерть подъедет к нам со своим дилижансом, в котором мы должны отправиться в страну вечности, она выдаст нам на границе вместо паспорта наш аттестат! Вместо же суточных кормовых денег мы получим из сберегательной кассы то или другое наиболее характерное деяние наше. Для иного это очень приятно, для иного же ужасно!
Никто еще не избегнул этого переезда в дилижансе смерти. Правда, рассказывают, что был один такой — иерусалимский башмачник, которому не позволили сесть в него. Ему пришлось бежать позади дилижанса. Но случись ему попасть туда, он бы ускользнул от поэтов! Загляните же когда-нибудь мысленно в дилижанс смерти! В нем самое смешанное общество! Тут сидят рядом король и нищий, гений и идиот. Всем приходится пуститься в дальний путь налегке, без всякого багажа, без денег, с одним аттестатом да с тем, что выдаст им из сберегательной кассы смерть. Какое же из всех деяний человека вынимает она из сберегательной кассы и дает ему в дорогу? Может быть, самое маленькое, незаметное, как горошинка, но ведь из горошинки вырастает длинный цветущий стебель!
Жалкий бедняк, сидевший у порога и получавший толчки да пинки, получит, может быть, в дорогу этот самый порог. Но он сейчас же превратится в паланкин, в золотой трон или в цветущую беседку, в которой бедняка и отнесут в страну бессмертия.
Тот же, кто постоянно пил из роскошной чаши наслаждения, чтобы забывать содеянное им зло, получит в дорогу простую плошку с чистым, прозрачным питьем, проясняющим мысли. Человек пьет его и видит то, чего прежде не хотел или не мог видеть. Наказание его в том гложущем черве совести, который никогда не умирает. Если на чаше земных наслаждений была надпись забвение, то на этой плошке будет написано воспоминание.
Когда я читаю хорошую книгу, историческое сочинение, я всегда задумываюсь над тем, какое деяние вынула смерть из сберегательной кассы и дала в дорогу такому-то или такому-то лицу, о котором я читаю. Вот, например, жил один французский король; имя его я позабыл — имена добрых всегда забываются, но дела их нет-нет да и всплывут в памяти. Этот король явился в голодный год благодетелем своего народа, и народ воздвиг ему памятник из снега с надписью: «Помощь твоя являлась быстрее, чем тает этот памятник!» Я думаю, что смерть дала этому королю одну снежинку из его памятника, которая никогда не может растаять, и она проводила короля, порхая над его головой белой бабочкой, в страну вечности. А вот еще жил другой король, Людовик XI; его имя я помню — люди не забывают зла. Мне особенно памятно одно его деяние, и всякий раз, как я вспоминаю о нем, мне так и хочется назвать историю ложью. Он велел казнить своего коннетабля; ну, это он мог, справедливо или несправедливо — его дело; но у коннетабля были невинные дети, один восьми, другой семи лет; так король велел и их привести на эшафот и обрызгать теплой кровью отца! Затем он приказал посадить детей в Бастилию, в железную клетку; бедняжкам не дали даже одеяла, чтобы покрываться ночью. А король присылал к ним каждую неделю палача, которому было приказано вырывать у детей по зубу, чтобы им жилось «не слишком вольготно». И старший мальчик сказал однажды палачу: «Матушка умерла бы с горя, если бы знала, что мой маленький брат так страдает! Выдерни же лучше два зуба у меня и оставь его в покое!» У палача выступили на глазах слезы, но воля короля была сильнее слез, и королю еженедельно продолжали подавать на серебряном блюде по два детских зуба. Он требовал их и получал. Так вот, я думаю, что эти-то два зуба смерть и вынула из сберегательной кассы человечества и вручила их королю Людовику XI в дорогу, когда он отправился в страну вечности. И зубы невинных детей летели над ним двумя огненными пчелами, жгли, жалили его всю дорогу!
Да, серьезный путь предстоит нам в день великого переезда в дилижансе смерти! Когда-то он приедет за нами?
Вспомнишь, что мы можем ожидать его каждый день, каждый час, каждую минуту, и невольно призадумаешься. Которое-то из наших деяний вынет тогда смерть из сберегательной кассы и даст нам в дорогу? Да, поразмыслим-ка об этом! День этого переезда не обозначен ведь в календаре!"