Город-странник, человек стройный

I
Закружился легкий сфинкс знойный,
Пал березовым листом Зимний.
Город-странник, человек стройный,
То прозрачнее, а то дымней

Сквозь года играл живой образ,
Ноты камня, чугуна скерцо,
Он колонны раздвигал – ребра,
Чтобы громче бил гранит-сердце.

Он в далекое глядел смело,
Знал, что вечность – только миг краткий,
Сам себе коржи домов делал –
Ело время их бисквит сладкий.

Речки быстрые – как глаз буря,
А мосты – как от очков дужки.
Пил он невский самогон, жмурясь,
Из огромной огневой кружки.

На осенней золотой кипе
Он вязал прозрачных строк ткани.
Если город что-то съел, выпил –
Лишь бескрайнее оно станет.

Шагом каменным, стальным бегом
Он бросался под года-пули –
Раны скроются бинтом-снегом,
Их залижут языки улиц.

Он бескрайнего читал знаки,
Тьма рассеялась в его блеске.
И цветут весною строк маки
В поле Марса. Воевать не с кем.

II
Не писал я о худом, грубом.
Вы цветы, а не сердца, режьте!
Но грызет меня забор зубом,
Как и тех, что отцвели прежде.

Но не зря пролился слов пламень,
Строчка с болью на ветру стыла.
Город-странник, человек-камень,
И тебе ведь нелегко было.