Рыцарь Казанова и Свет Золота. Глава 42

ГЛАВА  42

ЛЕНИН  С  НАМИ!

Земляной выступ шёл от пола до потолка и напоминал гриб чагу, выросший на берёзе.
- Мы сейчас под площадью революции? – спросил Родион у Петра.
- Да. Это бывшая базарная площадь.
- Что же это тогда за куча земли?
- Не знаю, - сказал Кожемяка, - одно могу сказать точно – она появилась после строительства подземного хода.
- Но ведь и клад зарыли после этого! – воскликнул Миша.
- Безусловно, - сказал историк.
- Копаем! – решил Палкин и воткнул в выступ лопату.
- Не нравится мне всё это, - сказал Родион, принимая от Палкина фару. Он заглянул за выступ и посветил.
Дальше ход продолжался.
Родион протиснулся в промежуток между выступом и противоположной к нему стеной и пошёл дальше.
- Я пока дальше посмотрю, - сказал он друзьям.
Пётр отправился с ним.
Трое друзей усиленно копали землю.
Родион и Кожемяка прошли ещё метров тридцать по подземелью и упёрлись в тупик. Здесь ход был засыпан песком.
- Мы упёрлись в улицу Советскую, - сообщил историк.
- Н-да, - Орлов пощупал песок и ткнул в него лопатой, - неужели конец?
- Похоже на то, - сказал историк, - раньше ход шёл дальше, но в советские времена под этой улицей зарыли теплотрассу. Ход в этом месте прекратил своё существование.
Они бегло осмотрели стены и вернулись назад.
Тут работа кипела.
Алексей, Миша и Сергей отбрасывали землю из выступа назад, в проход. Выступ уже уменьшился, и теперь можно было свободно пройти на ту его сторону.
- Эй, - сказал Родион, выглядывая из-за выступа, - Дайте пройти!
Лопата с землёй просвистела около его носа.
- Там стой! – усмехнулся Мёдов.
- Поаккуратней! – Орлов отпрянул.
- Кто-то хотел мне врезать лопатой, а? - крикнул Лёха.
- Кто старое помянет, - сказал Родион и нагнулся. Он поднял с земли ком и добавил, - тому глаз вон!
Сказав эти слова, он запустил земляным комом в лоб оперу.
- Ай, гад! – крикнул Лёха. – Достал уже!
- Ты копай-копай, - усмехнулся Родион, - и вы копайте тоже. Это наш последний шанс.
- В смысле? – спросил, переводя дыхание, Шустрыгин.
- В прямом, - сказал Родион, - через тридцать метров ход кончается.
- Да? Уже? – спросил Палкин.
- Да, наши поиски кончаются, - сказал Родион, - дальше тупик.
- Приключения никогда не кончаются! – сказал Серёга.
- Как знать, может и так, - согласился Родион.
- Я на что-то наткнулся, - сказал Мёдов и ещё раз ткнул лопатой в то же место.
Все услышали металлический лязг.
- Золото, бриллианты? – спросил Миша
- Обкопай аккуратно, - сказал Серёга, - потом вытаскивай.
- Расступись! – скомандовал опер и начал ковырять лопатой в земле.
Палкин и Шустрыгин отступили.
- Родька, дай фару, - сказал Серёга.
Родион протянул фонарь в проход и Сергей его принял. Он стал светить Мёдову. Тот вскоре расчистил небольшой участок на выступе в том месте, где его лопата наткнулась на препятствие.
Сергей и Миша увидели небольшой кусок тёмной гладкой поверхности.
- Что это? – спросил Миша.
- Что там у вас? – спросил Орлов, выглядывая из-за выступа.
- Подожди, - сказал Мёдов.
Он опустил лопату и потрогал эту гладкую поверхность.
- Что-то гладкое и холодное, - сообщил опер, - может ещё один сундук, а может и просто камень.
- Не томи уже! – воскликнул Родион, - вытаскивай уже!
- Терпение! – сказал Мёдов, предвкушая момент и наслаждаясь всеобщим вниманием, - сейчас всё будет!
Он опять взял лопату в руки и аккуратно воткнул её под то место, где находился загадочный предмет. Затолкал штык поглубже и стал выковыривать большой кусок земли из выступа.
- О, сейчас! – сказал Миша.
- Лёха выковырял большой кусок земли из-под предмета и тот шевельнулся. Лёха потрогал его лопатой, и предмет шевельнулся ещё раз. Между ним и землёй, в которой он находился, пролегла трещина.
Лёха вставил лопату между предметом и землёй сверху него в образовавшуюся трещину. Он надавил на лопату, используя её как рычаг. Предмет шевельнулся и стал вылезать из земли.
К ногам изумлённых Лёхи, Серёги и Миши упал здоровый булыжник тёмного цвета. Он был сантиметров около тридцати в диаметре. Один бок его был плоским.
- О-ох! – разочарованно сказали хором Миша и Сергей.
- Чёрт! – выругался Лёха.
- Что там? – спросил Родион, выглядывая из-за выступа.
- Камень, - сказал Сергей и опять взялся за лопату.
- Пу – у – х! – раздался в тоннеле протяжный звук. Такой, будто кто-то резко выдохнул или пукнул.
- Эй, кто воздух портит? – крикнул Миша, оглядываясь по сторонам.
Все помотали головами.
- Да и зачем его здесь портить, - сказал Родион, вылезая из-за выступа, - Он тут и так испорчен.
Пётр вылез следом за ним. Палкин уже опять копал. Шустрыгин и Мёдов присоединились к нему.
*   *   *
Синяя “девятка” остановилась около деревянного барака на перекрёстке улиц Карла Маркса и Красноармейской.
Из машины вышли четверо человек. Загадин остановился около указателя на доме.
- Улица Карла Маркса, тридцать пять, - прочитал он.
Вещмешок и лопату он передал Казачку и Хренотени. Фонарь переложил в левую руку, а правой вытащил пистолет из кармана робы. Он обошёл дом и подошёл к входу. Вход был во дворе.
Загадин остановился и прислушался. В доме было как будто тихо. Шуршание сзади мешало прислушаться, как следует.
- Тихо вы! – обернувшись, цыкнул он на бандитов и Данилу.
Бандиты, проинструктированные Патроном, замерли, с уважением взирая на него.
Ботаник, который плёлся сзади, врезался в Хренотень.
- Ой! – сказал Хренотень.
- Ай! – сказал Ботаник.
- Тихо, болван! – зашипел на него Крыс.
Ботаник замер.
Загадин опять прислушался.
Дом хранил молчание.
Загадин сделал шаг внутрь и опять замер. Что-то зашуршало на полу. Загадин зажёг фонарь и посветил на пол.
- Крыса, - облегчённо сказал он.
Бандиты и Ботаник поёжились.
- Это ничего, - сказал Крыс, - меня крысы не трогают.
“Может, своего чувствуют”? – подумал вдруг он и улыбнулся.
- Идём, - сказал он, - Только тихо! Очень тихо, ясно?
Он обернулся и остальные кивнули. В его присутствии они предпочитали молчать. Он прошёл в дом и стал его осматривать.
*   *   *
Кто-то нежно потрепал её по щеке. Наталья что-то промурлыкала и открыла глаза. Над ней нависало ухмыляющееся лицо Лося.
Ай! – хотела крикнуть она, но не смогла – рот был заклеен.
“Значит, это был не сон! – с ужасом и тоской подумала она, - и эти головорезы мне не приснились!”
- Пора, красавица, проснись! – проворковал Лось, продолжая ухмыляться.
“Пушкин, блин! – зло подумала девушка, - Я тебе отомщу! Придёт момент расплаты, зараза!”
Вот так вот живёшь себе, никого не трогаешь, даже вдруг становишься счастлива, и на тебе: находится вдруг какой-нибудь выродок, который всё портит! Нет, она ему этого не забудет. Он ей заплатит за нарушенное счастье. Наташа повернула голову и взглянула в окно.
Ночь.
Она повернула голову ещё и увидела часы на стене.
Два часа. Сейчас все спят.
Сергей не спит. Ищет клад.
Чёртов клад!
Ещё совсем недавно эти часы считали мгновения счастья, а теперь также бесстрашно отсчитывают мгновения мучений.
Сергей, где же ты?
Сергей!
Освободи меня!
- Уже проснулась, солнышко? – спросил Лось и погладил её по волосам.
Она дёрнула головой.
- Ладно, не обижайся, деточка, а то надулась, того и гляди лопнешь! – Лось ухмыльнулся.
Наташа с ненавистью посмотрела на него.
- Какой огненный взгляд! – восхитился бандит, - Какой темперамент! Прожигаешь насквозь.
Он отвернулся и взглянул на напарника.
- Ёж, собирайся.
Потом повернулся к девушке.
- Извини, дорогая, я опять заклеил тебе рот. Но это так нужно. Видишь ли, нам предстоит небольшое путешествие. Ты рада? Да, вижу, да. Поэтому я его тебе и заклеил. Вдруг ты решишь закричать от избытка чувств?! От радости, например. А этого допускать нельзя. Ведь ночь и добропорядочные граждане отдыхают после трудного рабочего дня. Разбудишь всех!
У Натальи сжалось сердце.
Они уезжают?! Её увозят!
Найдёт ли теперь её Серёжа?
*   *   *
Они раскапывали земляной выступ дальше. Посреди выступа образовалась яма, будто какой-то огромный зверь вгрызся в землю и откусил большой кусок от неё. Миша и Сергей копали, Мёдов отдыхал.
Родион и Пётр стояли рядом. Рядом с Родионом сидел Портос и смотрел в потолок.
- Что там увидел, Портос, - спросил Орлов кота.
- Мяу! – сказал кот и посмотрел внимательно на друга.
- Думаешь бесполезно? – спросил его Родион. Кот промолчал.
- На-ка, покопай лучше! – Лёха протянул Орлову лопату.
- Не-а, - сказал Родион, - Неохота!
- Лентяй! – сказал Мёдов.
- Да и потом, ещё пару раз копнуть и всё это рухнет. А там и видно будет, что там лежит.
- А-а! – сказал Лёха, махнул рукой на Родиона и сменил Шустрыгина.
- Пу – у – х! –  опять раздался громкий вздох в тоннеле.
- Мяу! – сказал Портос.
- Неужели это кот так пердит?! – воскликнул Шустрыгин.
- Ага, - сказал Родион, - он крыс объелся.
Вдруг раздался треск. Он шёл сверху. Все подняли головы. Портос встал. По дубовому потолку зазмеились трещины.
- Что бы это значило? – спросил Палкин. Он прекратил работу.
Земля стала осыпаться.
- О, чёрт! – сказал вдруг Орлов, - Там же над нами …
- Пу – у – х! – раскатилось по тоннелю. Громче, чем раньше.
- Что над нами? – спросил Шустрыгин, пятясь назад, к большому тоннелю.
- Мя – я – яууу! – завопил Портос и бросился за Мишей. Потолок стал рушиться. Дубовые брёвна ломались как спички и летели вниз. Выступ разом осыпался и что-то огромное стало падать на них.
- Ленин! – заорал Родион. – Там Ленин.
Все бросились назад. Палкин бежал последним и немного замешкался. Огромная бетонная фигура вождя, падая, стремительно прорывала потолок тоннеля.
Ноги вместе с постаментом уже заняли место земляного выступа, а потолок, сзади бегущих, продолжал трещать.
Серёга не успел. Кусок дубового бревна сбил его с ног и перевернул на спину.
- О-ох! – сказал он, глядя как от потолка к нему приближалась огромная рука
Ленина.
Орлов развернулся и, увидев, что Палкин лежит, бросился к нему. Тем временем, указующий перст вождя, приближаясь к Серёгиному лицу, вдруг остановился в сантиметре от его носа.
Подбежавший Родион, уставился на выпученные глаза Сергея и бетонный палец Ленина, который тыкал Палкина в нос.
- Ты записался добровольцем?! – строго спросил Родион, и вдруг засмеялся не в силах удержаться.
- Ленин с нами! – философски заметил Палкин и стал выбираться из-под пальца “призрака коммунизма”.
И только тогда, когда они отбежали на безопасное расстояние и присоединились к остальным, Серёга засмеялся. Его смех был истерический.
В следующее мгновение остатки потолка рухнули, и указующий перст вождя ушёл на полметра в землю.