The Spire

Старый месяц качался на ржавом гвозде
из гнилого креста
Иисуса Христа,
расколовшего шар,
увенчавший шпиль,
украшавший храм.

Смех и грех пополам, ребер жалобный стон
Рвет тяжелую грудь,
Не давая вздохнуть
Ни тяжелым камням,
Ни стеклу, увитому
Гибкой ветвью свинца.

Ангел - бесом с лица, прикоснется крылом
К распрямленным плечам,
К распаленным очам,
На пылающий лоб
Он уронит перо -
И навек ослепит.

Позвоночник гудит Pater Noster в ответ
Тишине напряжения
Или gratia plena,
На мгновение умолк -
В нефе носится крик.
Высота, хлипкий мост

Восьмиугольных гнезд в седине облаков
Рвется ввысь на руках
В кандалах и цепях
В душу впившихся слов
О Веленье Небес,
Изорвав облака.

В небо рвется строка, в землю рвется скелет.
В ребрах бьется огонь,
И в агонии - гон
Вере наперерез,
В пламя рыжих волос
Дочерей во Христе.

Сердце рвется к звезде. Сердце бьет ураган.
Видя скорый финал,
Месяц с неба упал
И повис на гвозде,
Белым высветив мир,
Хрупкий, хлипкий, больной...

А безумцу - покой.
It's like the apple-tree.

Навеяно "Шпилем"
15.04.2012