Что объединяло людей в далёком прошлом?

27.04.2013

04.09.2010
30. Что объединяло людей в далёком прошлом?
 --     Обстоятельства, таившие в себе так много неожиданностей, что им очень трудно было противостоять в одиночку. Дружба и сотрудничество, возникнув в глубине тысячелетий, обрели значение фундаментальных ценностей, а коллектив и семья как замечательное открытие разума помогли ему, и помогают до сих пор. – В чём? – Разум  сформировал род людей, научил их вырабатывать социальные программы  -  кодексы морали и технологии труда, и ещё – умение понимать ежедневность. В том числе – отношения коллектива к своим членам. Через все эти этапы (социогенеза) прошли институт семьи, отношения родственников и соседей, друзей и случайных знакомых. И так, скорее всего, появились святыни быта,  над которыми потеряли власть нужда, болезни, страхи перед тем, что ожидало людей уже по окончанию текущего дня, то есть завтра. Именно в том, ближайшем будущем, человека ожидал мир, в котором были свои и чужие.
 Путешествие в незнакомое время не сулило ничего хорошего. А трезвая оценка своих сил подтолкнула человека к выработке очень сильного интеллектуально-эмоционального арсенала реагирования на вызовы реальности. Эта последняя  –  тоже развивалась, усложнялась, таила в себе множество опасностей, требовала адаптации к себе – как главного условия прогресса высших начал.  О них (высотах духа) не шла речь в архаические времена, когда носитель разума открыл для себя спасительную силу огня, придумал колесо и жилище, одежду и трудовой инструментарий, письмо и первые способы врачевания. Таким образом,  человек научился производить  то, что сделало его впоследствии  – фаворитом многовекторно развивающейся реальности. А главное им были открыты – симпатия, приязнь, дружба, любовь, в том числе их антиподы.
В том же потоке событий и открытий сложилась потребность человека быть кому-то родным. Наверно так и возникла семья – маленький космос с его гигантами. Кто они? – Это – мать, отец, дети, их ближайшие родственники, то есть не чужие, а самые близкие на земле существа. Ложку дёгтя в бочку мёда добавляет здесь французский писатель Этьен Рей. Он говорит о людях XX столетия: «Семья – это группа людей, которых соединяют узы крови и ссорят денежные вопросы».
Чувство «родственника» - своеобразная энциклопедия, на страницах которой рассказывается о тайнах и предназначении любви, о влечении людей друг к другу, об изумительном совершенстве первого образа, который почему- то нравился, манил к себе и был легко узнаваем среди многочисленных образов трудной повседневности. Так человек открыл людей и так люди открыли человека – через отожествление и разделение, через одиночество и слияние в симфонии победно утверждающего себя множества носителей разума, а значит и почитателей красоты, справедливости, добра, истины, совершенства. Преодолевая марафон тысячелетий, человек укрепился в своих чувствах к миру, который мог быть великолепным, если рядом находилось любимое и родное существо.
Противоположный сценарий развития жизни высших существ вёл в тупик безуспешной обособленности. Им пошли звери. Человек же преодолел в себе  негатив матрицы жизни-только-для себя. Вот почему сохранила себя великолепная матрица  жизнь-для –других. История людей приняла своего героя, над которым уже не могли властвовать одиночество, инстинкт самосохранения. Был сделан шаг от выживания к жизни, от врага к другу и родственнику, приятелю и знакомому, к  доброй душе. Отождествляя себя с другими, человек открыл себе человечество и, продолжает  его создавать по сей день. В одной из умных и красивых песен близкого прошлого есть такие слова: Оглянись, неизвестный прохожий,
Мне твой взгляд неподкупный знаком,
Может быть, это я, но моложе
Мы себя не всегда узнаём.
***

31. Ещё раз о семейном очаге и о приюте для супругов.
 С точки зрения польского журналиста, из - под пера которого вышло немало очерков и рассказов, посвящённых проблемам современной семьи, совместная жизнь таит в себе опасность возрастающего непонимания. Такое непонимание грозное препятствие. В пору сказать, что это – Сфинкс. Подождав тех, кто к нему придёт, он их пожирает. Парадокс «приюта счастья», или общего жилья? Збигнев Холодюк не без основания утверждает: «Ничто так не разделяет людей, как общее жилье».
Что дальше – обломки счастья, утраченные иллюзии, прощание с образом патриархальной ценности «мой дом – моя крепость»? Крепости пали, взятые штурмом каких-то неведомых сил? И сколько таких «крепостей» встречаются теперь на разных континентах планеты! Брак -  дрогнул, счастье поскромнело, стало боязливым? Приведенные ниже реплики не отрицают и не дополняют друг друга. С точки зрения Михаила Задорного: «Ужиться можно с кем угодно, если живёшь порознь». Мироощущение европейского мужчины лаконично выразил Жюль Ренар. Подразумевая непреходящую ценность семьи и дома и, может быть,  иронизируя над самим собой, писатель скажет: «Многие мужчины имеют характер, и ничего больше». Но так ли уж сильно чувство хронической бездомности в представителях сильного пола? И, да и нет! Французский писатель в эпической интонации находит отрицание саркастическому бахвальству: «Счастлив тот, у кого есть семья, где он может пожаловаться на свою семью».
 Святыни не зависят от количества родственников, которые собираются в жилище, и от одиночества – тоже.
1. Аспирантура живёт и 70 –е – тоже.
32. Говорят: новое – это хорошо забытое старое. На самом ли деле «варварство» имело свой аналог в прошлом,  а цивилизованный человек из второго или первого тысячелетия н.э. может быть перенесен поближе к тем существам,  о которых мы ничего не знаем, кроме нескольких счастливых открытий, позволивших им использовать огонь и пещеру, и потому быть на земле, и не дрогнуть и вырваться из обьятий безпомощности.?
В роли аксиомы теперь выступает предположение, что сложнейший мозг «homo sapiens» - скорее всего эволюционный парадокс и вряд ли о его достоинствах  строители многоэтажных кварталов вспоминали, каким -то образом пробираясь в доисторический период с его случайными и неудобными жилищами в виде пещер? «Забыты» ли нами девственный лес, горные кряжи, обширные пустыни как формообразующие  пространственно-временные субстанции, от потенциала которых зависит прогресс, лавиноподобно увеличивающийся поток информации - обычное явление для жителей планеты земля, но уже в условиях XX столетия? Способны ли мы  вспомнить нечто подобное в том далеке, где властителями суши и моря были огромные чудовища, по соседству с которыми гипотетическим разумникам удавалось создавать гидроэлектростанции, самолеты, компьютеры и т.д.? Нет, конечно же! Правильно будет сказать, что место для многих вариантов «нового», находится только в наше время и «старое» - это отнюдь не безначальная возможность чудесным образом инициирующая изобретателей и рационализаторов, инженеров и конструкторов, без которых немыслима эпоха машин и научно-исследовательских институтов.
Не открещиваясь от «старого», отдадим должное и ему – сотни тысяч лет длившемуся, но не ставшему драконом для света первых знаний, для ясноголовых создателей азов нравственности и образованности. Уместно здесь привести благодарственную сентенцию канадца Питера Лоренса (XX век): «Нет ничего нового под солнцем, но есть кое-что старое, чего мы не знаем».
33. Первые «знатоки» сыграли свою замечательную роль. От них и пошло всё – могущество дела, неутомимость уясняющего себе мир любопытного взгляда, кому бы он ни принадлежал – детскому существу, или юности, зрелым людям из эпохи нашего предзнания, нашей предтехники, нашей предмедицины, в целом нашей предцивилизованности.
Попробуйте ответить, в какое время появилась ирония, которая звучала в адрес всезнаек очевидно существовавших всегда: «Легче что-то знать, чем знать, откуда ты это знаешь», или - «чтобы что-то узнать, нужно уже что-то знать»? Помимо своей воли,  любой, кто размышляет над природой всего известного, оказывается на позиции скептика и наблюдателя, некоего отстранённого субъекта, который находится над временем текущих событий. Шаг в еще не существующее кажется таким же естественным делом, как и рассуждение о вчерашних встречах и занятиях. Может быть, в таком ключе и заявила о себе рефлексия предтеч – множество пророков, мечтателей и других искателей истины, в том числе -  и теория формационных этапов, из которых складывался социогенез, сама история умельцев и моралистов, смельчаков и сверхосторожных добродетельных критиков старого, отжившего, ненужного. Социальный хлам и пыль веков, кто только не бунтовал, доказывая их ненужность. Может быть, так и родился на земле первичный гуманизм, первичный коммунизм, всё то первое, что никогда уже не уйдет из генетического горизонта обогащённых духом существ. Именно им пришел, когда -то в голову вопрос – возможен ли коммунизм? Или - что такое справедливое мироустройство, способное влюбиться в любого индивида и признать его фаворитом – мастером устройства новых и замечательных отношений человека к человеку, обществу, природе, и в целом – космосу. В русле этих размышлений и возникло учение о коммунистическом мироустройстве, в котором человек станет универсальным «Я». Да,  мы ещё раз говорим о коммунизме, как  далёкой формации будущего – преемнице всего лучшего, что способен создать человек. Значит,  коммунизм – это не выдумка, а мечта?

Коммунизм – это не только будущее. Он уже был на планете. Он в нашей генетике, в наших мечтах, в нашем бытовом, игровом, и в творческом коллективизме. Мать и любимое дитя – это молекула коммунизма.
 Деградация или красивое согласие в брачных отношениях только в малой степени зависят от обстоятельств. Главную роль играют при разрушении брака или усиления единства супругов – ритмы и циклы их естества. По своему невежеству люди не замечают архиважной субстанции – космоса. Тело и душа человека – космичны, и живут так же, как звезды галактики, бесконечность сверхсложных процессов. Организм женщины и мужчины проявляет себя – в симпатиях, в любви, трудолюбии, жертвенности, бескорыстии, готовности лепить семью, неистово драться за сохранение домашнего очага или – бежать от него, куда глаза глядят. Мы – все биологичны, т.е. мы все сверхсложны и обречены на поиски устраивающей нас - гармонии.
Мы исходим из того, что Универсум – это тоже наша квартира, наш рабочий кабинет, наш завод, наш земной пир, это также место наших страданий и свобод, возможность избавиться от заблуждений – несть числа которым. В борьбе с последними человек формирует в себе потребность критического отношения ко всему старому и, становясь апологетом прогресса,с он опять возвращается к ценностям и традициям прошлого, к миру знаний и апробированных технологий, чтобы пережить опьяняющую власть над собой нового миропонимания.
Один из крупнейших мыслителей XX столетия, революционер и политик В.И.Ленин предложил использовать образ «спирали» для понимания исторического процесса и действий его участников – родоплеменных образований, этносов, народов, государств, цивилизаций, а также классов – с их антагонистическими программами и ценностями. Его современник, он же переводчик первого тома «Капитала» И.Я.Франко сумел выразить драму, которую переживают носители разума, пребывая в статусе «социального субъекта» и осознавая невозможность принять жесткий механизм эксплуатации человека человеком.
***
«Ми всі йдемо в одну громаду скуті,
Святою думкою, а молоти в руках,
Нехай ми прокляті і світом позабуті,
Ми все йдемо рівняєм правди путі,
А щастя вже прийде по наших аж кістках».
***
Свобода – это счастье быть везде с теми, кто любит тебя и кого, любишь ты.
4. Все известные мировой живописи и иконографии образы Христа, создавались без опоры на подлинник. И Иисус ни для кого не был «натурой», никому не позировал. Но фантазия победила само отсутствие Великой Натуры.
Воображение авторов икон и картин с изображением Спасителя оказалось сверхпродуктивным. Каждый писал Бога таким, как представлял его себе. И Христос таким путём пришел в историю цивилизации и разумных существ в искусство, философию, в бытовой традиционализм, в праздники с их вымышленной конституцией правды и справедливости. Мир стал победителем, воображение – источником невероятной субстанции, вымысел – героем человеческого рода, принявшего христианство, как мораль мечтателей и праведников.
Евангелисты положили начало вхождения в духовную культуру людей – их высшего инобытия, т.е. Бога.