Транс... крипция

 Транс…крипция
               
Абстрагируем «осень»
   в пустынном обличии:
    пара вогнутых скоб,
    пара гласных фонем,
    пара мягких согласных
    в размытом величии
    да ещё один знак
    соучастен, но нем.

Этой технике мы
    маломальски обучены:
    торжество твердых правил
    и строгих систем,
    разложить элементы
    живого созвучия
    не составит труда,
    и серьзных проблем.

После столь благотворного
   суть-попечения
   атомарно-разреженных
   жизненных сфер
   каждый звук обретает
   иное значение
   в узком фокусе
   мелких разрозненных мер:

         [о] – погибший восторг,
         [с'] – насмешки бряцанье,
         [ь]- плачевный итог,
         [н'] – намёк отрицанья.
Смыл ясен и наг
среди сирого хаоса,
    а в конце мягкий знак –
    бесконечная пауза, 
    или образно мним:
    то граница витая
    над оборванным [н’]
    перегиб – запятая.

Улетают слова
в просветленную просинь
косяком опустелых
безликих надежд.
И взыскует права
Просвещенная осень –
непрощенный налог
с обнищалых невежд…

Вот и всё. Отошло,
отшумело, рассыпалось,
стало прахом земным
золотое жильё.
Ниспадающий бисер
осенних остылых рос
одевает рассвет
в ледяное шитье.

Над рабочей строкой
глупых  фраз не выносим:
будет время тревожных
серьёзных потерь,
а пока транскрибируем
хрупкое «осень»
на стандартном школярном
тетрадном листе.

Снова мир обречён
на немые страдания –
мы рисуем  безликого
слова эскиз,
но противится смысл
вопреки всем стараниям
и ложится строфой
на линованный лист:

облик вешнего дня, сохранившийся в памяти
соберет крохи ветхих безжизненных слов,
ежечасно твердя о непознанной грамоте,
неразгаданной тайне несбывшихся снов,

мягким жестом прощая слепо-глухо-немых…
                1997