На току

Тока  тетеревиные  бывало,
До  сотни  собирали  косачей.
Теперь  больших  токов  почти  не  стало:
Мельчают  все,  как  в  засуху  ручей.

Я  случай  вспоминаю  из  охоты.
Нашли  тогда  мы  ток  птиц  на  полста.
Вокруг  сырые,  топкие  болота,
А  тут  - песочек,  чистые  места.

К  разлапистым  и  небольшим  сосёнкам
Приладили  два  добрых  шалаша.
А  сами  тихо,  без  стрельбы,  сторонкой
Ушли,  хотя  противилась  душа. 

Здесь  птицы  было  много  и  с  подхода
Могли  мы  краснобровых  настрелять.
Конец  апреля,  тихая  погода,
Ток  начался,  нельзя  его  пугать.

Шалашики  и  так  их  потревожат,
Возможно,  дня  на  два  или  на  три.
Они,  хоть  соберутся,  осторожней
Начнут  обряды  свадебной  игры.

Прошло  три  дня. И   ночью  мы  с  Толяном
Приехали,  чтоб  птицу  не  спугнуть.
С  трудом – таки  нашли  свою  поляну.
Забрались  в  шалаши  часок  вздремнуть.

Умаявшись,  мы  крепенько  уснули.
Но  шум  и  гам  разнёс  остатки  сна.
Светло,  как  днём, да  всё  тонуло  в  гуле:
Трещали  крылья,  шла  во  всю « война».

Где  парами,  а   где  уже  гурьбою,
Расправив  крылья,  распушив  хвосты,
Сражались  косачи  между  собою,
Сшибаясь  всё  с  наскока, с  высоты.

Я  выстрелил. Притихли  на  секунду.
Но  тут  же  разгорелся  «бой»  опять.
(Охваченному  страстью,  мыслить  трудно)
«Бойцы»  не  стали  даже  улетать.

И  стычки продолжались  с  новой  силой.
Наш  выстрел  -  не  один -  их  не  пугал.
И,  выбрав  двух,  что  накрепко  сцепились,
Я  пару  брал  за  выстрел, наповал.

Смотреть  со  стороны  было  забавно:
Сражённый  трепетал  ещё  крылом,
А  новый  налетал  «вояка»  славный
И  жертву  колотил,  почти  орлом.

Мы  настрелять  могли  их  по  десятку,
Но  надобности в  этом  никакой…
Как  вышли  из  укрытий, стихли  схватки.
«Бойцы»  взлетели.  Наступил  покой.    

Знаком  черныш  нам  осторожной  птицей,
А  на  току  беспечен -  не  узнать!
Не  слышит  даже,  когда  смерть  стучится;
Виной  тому – Весна,  Любовь  и  Страсть!