Мозаика-4

               ...Сколько бы ни прошло лет, я буду чувствовать огромную вину перед своим братом, Женей... Этот груз, как гиря, тянет мою душу. И она стонет и болит... Он учился в том же интернате, что и я. В седьмом классе он считался красивым, взрослым мальчиком. Всегда молчаливый, задумчивый, будто заранее предчувствовавший свою нелегкую судьбу.

                В столовой, в маленьком уголке, стояла хлеборезка. Я четко запомнила ее, потому что тоже дежурила в столовой и резала хлеб. Открываешь перед собой крышку, кладешь хлеб ; закрываешь крышку- и нажимаешь на красную кнопку. Вот и весь процесс. Но ведь это я делала во втором классе. Стоит, наверное, задуматься... Мой братишка , в конце мая, тоже дежурил там. В этот день привезли батоны. Вкусные, свежие, пахучие... Он положил батон в хлеборезку. задумался о чем-то и забыл закрыть крышку. Его правая ручка лежала впереди батона, а левой он быстро нажал на кнопку... Так и вышла его кисть, разрезанная на ровные куски, вместе с несколькими кусочками батона, красными от крови. От шока он не сразу понял, что случилось, и несколько первых минут не ощущал боли. Он стоял белый-белый и смотрел не на руку, а на отрезанные пальчики. С тех пор он и стал инвалидом.

                Я смутно помню, что ему заказали потом протез. Его меняли раз в несколько лет. А однажды протез не привезли , и его правая ручка почти два года была с маленьким протезом. А левая рука взрослела  вместе с ним. Он усердно прятал всегда протез в правый карман своего пиджачка. Уже в 20 лет ему привезли протез, похожий на настоящую руку. В нем сгибался и разгибался каждый пальчик. Можно было даже сжать все пальцы в кулачок. Только цвет кисти оставался по-прежнему желто-восковым... На зиму  Жене натягивали на протез черную перчатку. Но он по привычке прятал свою руку в карман - так люди меньше видят...

                Теперь, когда большая часть моей жизни прожита, я понимаю, насколько виноватыми перед Женей чувствовали себя мои родители, особенно  мама. Ведь интернат калечит до конца жизни не только душу, но и уродует тело. Бывали моменты, когда я в отчаяньи возмущалась : зачем нужно было выпускать в свет девятерых детей ?! Так уж получилось, что у всех у нас оказались исковерканные судьбы... А если подумать- какое право я имею даже так думать ? Ведь в те времена, до 56 года, запрещены были аборты. Вот мы и появились все девятеро, один за другим, с перерывом в год-два. Вот меня бы уже могло не быть- я родилась в 57 году, уже аборты разрешили. Меня спасли старшие братья. Сказали : " Не убивайте малыша, пусть будет !". Вот я и есть. И спасибо им за это ! Но, что ни говори, у нас была дружная семья. Очень дружная. Все поддерживали друг друга во всем. Вот только Женю не уберегли. Не смогли...

                Он чувствовал себя защищенным только дома. На улице становился угловатым и робким, старался прошмыгнуть мимо людей побыстрей. Ему казалось, что все смотрят на него и показывают пальцем. А люди, скорее всего, даже не догадывались, какая беда у этого высокого и красивого парня.

                Мы часто переезжали в семьей в поисках лучшей жизни. Это еще было связано и с операцией на сердце моей мамы. Мы все в семье знали, что эта операция- первая в Ленинграде -и делать ее будет профессор Углов. На всю жизнь запомнила эту фамилию.Нужно было поставить искусственный клапан на сердце... Сестричка рассказывала, что с отца и всех более-менее взрослых детей взяли расписку о том, что они берут  всю ответственность за исход операции на себя. Шансов было мало - 5 процентов гарантии. Говорят, мы все, девять детей, сидели в коридоре долгие часы и ждали результата. Медсестры плакали, плакал весь персонал, глядя на нас. Никто не верил, что операция будет успешной. Отец ходил, не переставая, по коридору. Небритый, усталый и разуверившийся во всем... А мы боялись остаться сиротами... Но, видно, Ангел-хранитель сжалился над нами и оставил мою мамочку жить на целых 18 лет...

                С детства я знала, что маме нельзя резко двигаться. волноваться и плакать. Нервничать - боже, упаси ! Как она выдерживала стресс за стрессом- я не знаю ! И со мной в интернате беда, и Жене руку отрезало... И жить на что-то надо, а работает только отец. Маме пожизненно дали инвалидность первой группы. Как матери-героине , начиная с 5 ребенка, ей доплачивали жалкие гроши... Именно через некоторое время после операции мы переехали под Курск, поменять для мамы климат. Под Ленинградом-то влажность ненормальная, дышать нечем. Какие-то дальние родственники со стороны отца пустили нас в небольшой глиняный домик. Красивый такой внешне, побеленный. А внутри- халупа с земляным полом. Непривычно, дико. Но мы не жаловались- главное, что все вместе ! Это было лето, жаркое, без дождей.

                Вечерами нам всем было весело. Всем, кроме Жени. Он часто выходил  в сад, бродил, как неприкаянный. Иногда просто стоял и молча смотрел вдаль, будто видел то, что доступно только ему... Однажды, именно в такой момент я и оказалась рядом с ним. И он резко оттолкнул меня. Я упала и с недоумением смотрела на него : за что ? Это сейчас я понимаю, что в нем жила постоянная ноющая боль- он не такой, как все ! Может, из-за возраста ( я была лишь третьеклассницей ), а может, из-за детского эгоизма, я не чувствовала его боли. Я отошла от него подальше и, глядя ему прямо в глаза, зло прошептала : " Черт безрукий !".Он стоял, опустив  здоровую руку, и обрубком правой вытирал слезы. Как это было страшно ! Я сразу поняла, что совершила зло. Большое зло. Прости меня, родненький, прости глупую ! Я была такой жестокой !

                Я стояла, не шевелясь, не зная, что делать дальше... Душа рвалась на части, сердце ухнуло куда-то вниз. Я испугалась неизвестности...Он медленно, на негнущихся ногах, подошел ко мне и левой ладошкой дал мне пощечину : " Я не виноват, что такой, слышишь, ты ! Не виноват !". Ночью я сидела у окна, щека горела не от удара, а от стыда. А мама шептала на ушко :"Доченька, не обижай его. Он и так обижен судьбой !". Рано утром, пересилив себя, я подошла к нему : " Прости меня, Жень ! Я не хотела, так получилось". Он просто погладил меня по голове. Он  всегда был очень взрослым...

                Больше никогда я не говорила ему гадостей. И любила его за честность, за то , что он писал смешные стихи, за то, что он просто был... У меня в памяти много пробелов. Я мало помню из того, что  было связано с Женей. Отпечатался, как рубец, только последний эпизод, самый страшный в нашей жизни... Женя работал в поликлинике охранником. С 4 часов дня- и до утра. Эта поликлиника была в 20 метрах от моей работы. Он частенько заглядывал ко мне в Машбюро, приносил конфеты, просто улыбался и уходил... В этот день он не зашел. И у меня было странное чувство, что сегодня что-то произойдет нехорошее. Я задержалась до 7 часов вечера, была срочная перепечатка. Собиралась идти домой- и в этот момент открылась дверь. Вошли два милиционера. Один из них спросил : " У Вас есть брат Евгений ?". Говорю : "Да. А что случилось ? ".

                А случилось то, что он сгорел в поликлинике. Замкнуло проводку, вспыхнул спирт  в колбах. А Женя просто не смог выбраться- задохнулся. Прохожие вызвали  "Скорую". И она приехала через час... Говорят, что его можно было спасти. Но помощь сильно опоздала... А я. находясь от него в 20 метрах, ничего не слышала и ничего не почувствовала !... На опознание мы пошли вместе с сестрой. Даже в морге был запах горелого мяса. На полу лежали грязные носилки, а на носилках - скрюченный, полностью обгорелый труп... Женю мы узнали сразу- обрубок правой руки с треснувшим швом и вылезшим белым мослом, закрывал глаза.

                Ему было всего  27... У него никогда не было девушки. До последнего дня он сторонился людей. И до последнего надеялся на какое-то чудо... А оно так сильно запоздало ! Всю ночь моя самая старшая сестра оттирала  с Жени гарь железной щеткой... Страшнее этого нет ничего в жизни... Поломанная жизнь и нечеловеческая смерть. Прости меня за все, мой любимый братик ! Если ты видишь меня с небес, то знай - я всегда любила тебя и старалась быть похожей на тебя ! Может, в наказание за то, что я когда-то обозвала тебя, и жизнь моя такая - развороченная ? Пусть тебе будет спокойно хотя бы там,  высоко-высоко в небе...