Рыцарь Казанова и Свет Золота. Глава 40

ГЛАВА  40

КОТ  ПОРТОС  И  КРЫСИНЫЙ  КРОСС.

- Да, Хренотень, что у тебя? – спросил Патрон.
- Это Казачок, - раздался из трубки характерный фальцет.
- Что? – удивился Патрон, - ты как там оказался?
- Я “бумер” утопил, шеф, - обречённо сказал Казачок.
- Что? – босс мафии схватился за голову, - что? Повтори!
- Я … Меня подрезал байкер какой-то, и я улетел в реку. Телефон тоже утоп. Нет, он, вернее сказать, со мной, но не работает.
Патрон молчал, переваривая услышанное.
- Эй, шеф, вы ещё там? – обеспокоено спросил Казачок.
- Да, Казачок, я здесь. И думаю, тебе пора отправляться вслед за Балбесом! – Патрон кипел.
- Нет, что вы, шеф. Я всё исправлю. Машину завтра сам вытащу, да и вообше, я ещё вам пригожусь.
- Хорошо. Всё решим завтра. Сейчас оставайся с Хренотенью. На сегодня он твой напарник. Главный в паре он, ясно?
- Да, шеф.
Патрон отключил связь.
- Чертовщина продолжается, - сказал он Дикому.
Казачок, тем временем, бесцеремонно вытащил диск с попсой из магнитолы и отдал его Хренотени.
- Эй, ты что делаешь! – запротестовал Хренотень.
Неформал вставил в магнитолу свой диск и нажал на “воспроизведение”. Оглушительные басы ворвались в салон автомобиля. Казачок отрегулировал звук, сделал потише.
- Вытащи, нефор! – сказал Хренотень.
- Слава Богу, работает, - сказал Казачок и вздохнул с облегчением, - ты вот что, Хренотень, помолчи-ка!
- Что? – взвился Хренотень, - да я тебя сейчас! …
- Я сейчас разговаривал с шефом, ты в курсе, да? – спокойно сказал Казачок.
Хренотень удивлённо кивнул.
- Так вот, шеф объединил нас в одну команду. Старшим в паре он назначил меня, ясно?
Хренотень с кислой миной проглотил услышанное.
- Ты серьёзно? – спросил он.
- Позвони, да спроси! – с апломбом заявил Казачок.
- Ладно, - сдался Хренотень, - слушай своё дребезжание сколько угодно, только потише.
Казачок ещё маленько убавил звук.
- Если бы не эти диски, - сказал он, - ни за что бы не полез в банду. В этом городе где ещё заработаешь а, по- человечьи?
*   *   *
Около городского музея стоял синий “бумер” с бандитами. Свет от улицы Красноармейской почти не доставал до них, а этот участок Карла Маркса был не освещён. Двое братков на заднем сидении спали, похрапывая. Те двое, что сидели на передних сидениях, тихо переговаривались. Приглушённо играло радио. Братки время от времени оглядывались по сторонам, явно не понимая, зачем они здесь находятся.
Зато прямо под ними, в нескольких метрах под землёй, кипела бурная деятельность.
Компания кладоискателей продолжала свой путь. Миша исправно подёргивал цепь. Палкин шёл вперёд, шаря фарой по полу и стенам. Рядом с ним бежал Портос. Родион, Лёха и Пётр осматривали стены и потолок, временами ощупывая подозрительные места.
В следующую нишу лазил Родион. Слазил он нормально, если не считать того, что оттуда его пришлось вытаскивать за ноги, как вчера Алексея. Там он ничего не нашёл.
Впрочем, эта ниша оказалась последней и друзья, вслух не говоря ни слова, уже отчаивались хоть чего-нибудь найти.
Через пару часов после спуска в подвал, Миша, в очередной раз, дёрнув за цепь, обнаружил, что она подалась вниз, потянув за собой крюк. Раздался характерный гул. Все обернулись на шум.
Часть стены отползла в сторону.
- Ещё один тайничок! – обрадовано сообщил Шустрыгин.
- Где моё золото? – воскликнул Мёдов.
- Где мои бриллианты? – поддержал его Родион.
Когда стена отползла в сторону, лучи всех фонарей устремились в тайную комнату.
- Обана! – крикнул Палкин.
Луч его фары упёрся в сундучок, стоящий посреди комнаты.
- Клад, - сказал, оторопело, Лёха.
- Или утиля склад, - поддержал его Родион.
Все не сговариваясь, бросились в комнату. Родион и Алексей оказались рядом в момент преодоления дверного проёма и застряли.
- Чёрт, Родька! – крикнул Лёха.
- Что, Лёха, - прохрипел Родион.
- Двигайся!
- Не могу! А ты? – спросил Орлов.
- И я не могу! – прохрипел Мёдов.
- Бедолаги, - обернувшись, сказал Палкин.
- Вы подождите, пока ваша еда переварится, - подсказал им Миша, а потом вылезете.
- Пришибу! – прохрипел опер.
- Спокойствие! – раздался сзади них голос Петра, - Только спокойствие!
- Что делать-то? – прошептал Родион.
- Эй, Сергей, Миша! – крикнул историк, - Тяните их за руки, а я подтолкну отсюда.
Серёга с Михой схватили расплющенных друзей за руки и дёрнули.
- Ой! – завопили одновременно Родион и Алексей.
- Стоп! – крикнул Пётр, - не торопитесь! Вы, узники, сейчас выдохните, а мы дёрнем. Давай на раз-два-три. Ясно?
- Да …
- И так, раз, Два. Три!
Палкин с Шустрыгиным дёрнули, Пётр толкнул, и Родион с Алексеем влетели в комнату. Миша и Сергей отскочили в стороны и два грузных тела шлёпнулись на землю.
- О-о! – промычал Родион.
Ему вторил Алексей.
- Вот и я говорю, - сказал Шустрыгин, - Жадность фраера сгубила!
- Я тебе язык вырву, острослов, - прохрипел Алексей.
- Я тоже, - вторил ему Родион.
- Эй, я же пошутил, - испугался Шустрыгин.
- Ладно, пошутили, и будет, - сказал Палкин и стал возиться с крышкой сундука.
На ней висел старый ржавый навесной замок. Сергей размахнулся и треснул по нему лопатой. Замок со скрежетом отвалился.
Палкин поднял крышку.
Посветил внутрь.
- Это клад? – спросил Мёдов, подходя к нему.
Сундук был полон медных пятаков.
- Какое-то золото не блестящее, вздохнул Палкин.
- Замечательно! – сказал Кожемяка, взяв в руки горсть медяков и разглядывая их.
- Это уж точно, - сказал Родион и обернулся в поисках кота.
Портоса в комнате не было.
Родион пошёл к выходу в тоннель.
- Не жили богато, не фиг и начинать! – услышал он сзади расстроенный голос Мёдова, - Эх! Водки никто с собой не взял?
Портос сидел у входа и смотрел в темноту подземного хода, в ту сторону, где они ещё не были. Его уши шевелились, усы тоже. Он время от времени потягивал носом воздух.
- Охраняешь, кот?  - спросил Родион.
- Мяу, - ответил тихонько Портос, не оборачиваясь.
- Молодец, - сказал Родион и вернулся к сундуку.
- А может внутри что-то есть? – предположил он, - под этими пятаками, а? Давай перевернём!
- Давай, - сказал Серёга.
Историк не успел произнести слова в защиту сундука, как гора екатерининской меди высыпалась на земляной пол.
- Эх! – сказал Пётр, - молодежь!
Палкин и Мёдов стали рыться в горе мелочи. Шустрыгин присоединился.
- Это, видимо, оставили про запас, - сказал Родион историку, - а потом забыли, как вы думаете?
- Возможно, - сказал Пётр.
Друзья нашли десяток серебряных рублей и разделили на всех.
- Маловато! – сказал Лёха, подбрасывая монеты на ладони.
- Будет ещё, - уверенно сказал Миша.
- Так, время не ждёт, молодёжь, - сообщил Пётр, - быстро осматриваем келью и идём дальше.
- Это оставим официальной исторической науке, - сказал Кожемяка через несколько минут, нажав на крюк и наблюдая, как стена встаёт на место.
- Идём дальше, - сказал Палкин и отправился вперёд.
Все потянулись за ним. Они прошли пару десятков шагов, потом основной тоннель повернул налево, пошёл вниз и через десять метров упёрся в стену.
- Во дела! – сказал Родион.
- Это ещё не всё, - сказал Пётр, показывая направо, куда отделялся узенький проём в полтора метров высотой.
- Этот ведёт куда? – спросил Шустрыгин.
- Под площадь Революции, - сказал Кожемяка и показал на стену, в которую упирался тоннель. – А этот ход уходит под Кокшагу, к Сосновой роще.
- Значит и этот ход существует! – удивился Палкин, - А я думал, что это только легенда.
- Часто легенды скрывают под собой правду, а не вымысел, - философски заметил Пётр.
Тем временем Миша, двигавшийся вдоль стены, дёрнул за очередной крюк и тупик стал исчезать.
Стена поползла в сторону. Из-за неё в нос ударил резкий запах сырости и болота.
- Фу! – Мёдов зажал нос.
Палкин тем временем подходил к маленькому проёму, уходящему вправо. Родион и Портос подошли е ним. Кот дрожал мелкой дрожью, как после ванны с холодной водой.
Шустрыгин, Мёдов и Пётр остались около хода, уходящего под реку.
- Да, действительно, там слишком сыро, - сказал историк, - похоже, Кокшага прорвалась в тоннель. Но ничего, скоро это узнаем. Сергей, вначале давай пойдём туда, а потом в тот лаз будем протискиваться.
- Мы сейчас, - отозвался Палкин, - Только заглянем.
Он посветил фарой в проём и обомлел. Родион, подошедший следом, открыл рот, когда посмотрел внутрь.
Это был такой же узкий ход, как между первым и вторым домами Пчелина. Но зайти внутрь не представлялось возможным, потому что весь пол был усеян крысами.
Грызуны стояли на задних лапах и шевелили усами. Тысячи красных глаз были устремлены на них (Родиону показалось … миллионы). Всё это море крыс стояло и ждало чего-то. Может обеда.
Тут на пороге возник Портос. Он уже не дрожал. Шерсть на нём стояла дыбом, хвост торчал трубой. Он окинул взглядом полчища врагов и завопил:
- Мя – я – а – а – а – у!!!
Море крыс колыхнулось и сделало шаг назад. Усы у крыс задёргались интенсивнее.
- О, чёрт! – прошептал Палкин.
- Тихо! – одёрнул его Родион.
Мёдов, Шустрыгин и Кожемяка, стоящие поодаль, поняли, что здесь что-то происходит и напряжённо молчали, наблюдая за ними. Пётр полез в вещмешок.
Портос тем временем, мотая хвостом из стороны в сторону и гипнотизируя взглядом свою добычу, продолжал завывать:
- А – а – а – у – у – у!
Крысы перестали дёргать усами и замерли.
Портос напружинился и прыгнул в самую гущу стаи. Уже на лету он выпустил когти во всех четырёх лапах и, приземлившись, начал свою охоту.
Ошмётки крыс полетели в разные стороны десятками. В одно мгновение вокруг кота образовалась пустота, и он прыгнул дальше в толпу грызунов.
Стая некоторое время не дёргалась, а потом вдруг ожила и заверещала. Это был вопль ужаса. Разом очнувшись, все крысы бросились в большой тоннель. Родион и Сергей отпрыгнули от прохода.
Вылившись в тоннель, стая разделилась надвое и понеслась: половина к дому Пчелина, вторая в сторону Кокшаги.
Крысы, унёсшиеся к дому Пчелина, исчезли за поворотом, а вторая половина, обогнув Мёдова, Мишу и Петра унеслась вниз по подземному ходу.
Вскоре из глубины тоннеля раздался звук множественного плеска, и всё затихло.
- Всё-таки ход затоплен, - сказал Пётр.
На пороге узкого тоннеля показался Портос. Он гордо вышагивал, задрав хвост.
- Ну и кот у тебя, Родька! – сказал восхищённо Мёдов.
- А ты говорил кролик, - усмехнулся Орлов и погладил Портоса.