Оренбург

Там, где след уйгурских юрт развалился на два мира,
Был воззижден Оренбург под началом бригадира.
В сонме каменных ворот эти встали на просторе
Том, которое берёт разворот от речки Ори.

В топях финских ли озёр в виде царской цитадели,
На хребте ль Уральских гор, на степном водоразделе,
Но венчает окоём грубо, выпукло, дозорно
В одолении своём, как посеянные зёрна
И поставленный ботфорт на непаханой равнине,
Изначально город-форт, как и делалось доныне.

По-старинке ссыпав в бурт, человеческую массу
Переплавил Оренбург в охранительную расу
Не особо, быть устав вавилонской, видно, башней,
Крепостной сочтя устав категорией вчерашней.

«Бургу» нужен бургомистр, охраняющий свободы, –
Сиречь бюргерский регистр, невзирая на погоды,
Как и стены, и валы, и посты сторожевые,
Марши, выезды, балы да устои вековые.

Да еще ему рожон для острастки полной уж бы.
И устав бы быть должон караульной, верной службы,
Дабы самообладать не кровавым только потом,
Дабы время совладать не могло с таким оплотом.

Думай,что тут от бугра, от купеческой перины,
От великого Петра, от орлов Екатерины,
От напастей на горбу, от голландцев-иноземцев,
От посаженных в арбу бородатых поселенцев,
От равнины, от тоски, от реки, в которой угри?..

В каждой мощи – казаки, в каждой роще – финно-угры
С подорожной от Угры да от тёмного шаманства,
От орды да от пурги, да дорожного романса.

И Яик – не южный Буг. У державы в карауле
Оренбург – не ноутбук в государевом бауле.
И не поле (хоть и степь), и не правда из окопа,
И не воля, и не цепь, и не Русь, и не Европа.

Место странное весьма, эндемичное растенье
Благоденствия и сна, междузонье-междутемье
Между изб и между юрт, то ли плеть, а то ли обух,
Этот самый Оренбург, разводящий коз пуховых.

Так по карте сверху вниз нёс и нёс себя, как льдинку,
Русский колониализм под немецкую сурдинку.
И взрастил имперский штамп, не пропавший в пятилетках,
На Шанхай и на Форштадт поделив долины предков.

2010