Старинный вагон

Год пятьдесят третий, помер державы владыка...
В стране суета вперемежку с прострацией,
мечутся власти - как бы в строку вправить лыко,
как обычно, вера в чудеса реорганизации.

Даешь слияние строек, тенденция к укрупнению
всего, что можно, даже того, что не очень...
Нужно ехать знакомиться, хоть и без нетерпения,
с теми, которых объединить с нами прочат.

Но только, дорога туда - как к чертям на кулички -
от Кирова до глухомани тамошних лагерей...
Глушь, но там умеют разбираться кратко и лично,
хоть и поездишко туда - не бывает хреней.

Вагончик спальный, но допотопный и страшный,
поди угадай-ка с какого он бегает времени...
Дверка в купе еще не раздвигается, а нараспашку,
вроде, в пору трагической Анны Карениной...

Давно пустующие фонари от ацетиленовых ламп,
облупленные стены, пыльные старые полки,
народишко угрюмый, неказист и багажный хлам...
За окнами тёмный лес, наверно, в нём волки.

Есть на севере вятчины посёлок, название - Кирс.
Дорога в ночи, но почему-то такой бессоной...
(история нехитрая, короткая, читатель, не томись)
Мысли о былом, в такт им скрежет рессорный... 

Такая связь времён, лучше бы в прошлое обратно...
Но в Кирсе строят завод, так как много надо
кабелей сечением в семьсот пятьдесят квадратов
для гидроэлектростанций волжского каскада...

Дорога назад ещё неспокойней, ночь тоже без сна,
нервишки пассажиров, вроде, как под плетью...
На остановках штурмует вагоны человечья волна -
амнистия, холодное лето пятьдесят третьего...

В общем, пишу не по кабельной и зэковской теме,
о ностальгии странной, явно её следы видны...
как о встрече с былым и о том, что завидую тем я,
кто повстречается с тенью Анны Аркадьевны.

Хоть там связь с паровозом более, чем с вагоном,
и у многих героиня не слывёт добродетелью...
Но романтика такой встречи не обратит в эпигоны
её образа тех, кто ощутит характер столетия.