Мой дед

Мой дед  был признан знатным маляром.*
В церквях расписывать  убрАнство,  стены,
утварь  - допущен , будучи безусым пацаном.
Слыл мастером отменным,
хоть из-за возраста и звался подмастерьем.

Семнадцатый кровавый  церкви отменил.
Мальцу пришлось писать  агитплакаты ,
о том, что прежний наш режим успешно сгнил
и каждый каждому отныне -
свободен, равен,  и- товарищем приходится и братом.

С винтовкою и кисточкой в руках,
открыл в себе вторую страсть - дороги.
Мечтал о  дальних путешествиях, пока
окопы рыл,
войны гражданской грязь месил, до крови стаптывая ноги.

В тридцать седьмом  влюблён, женился
У Бога доченьку просил, мечтая сказки
читать, бантЫ вязать, вновь азбуке учиться…
Лишь месяц, до броска
на Халхин-Гол, баюкал он «кудряшку-дочку-синеглазку».

Пройдя Японскую, на Финскую был призван…
Отвоевал. Через три месяца - Вторая Мировая….
Жена и дочка голодали, мёрзли, ждали писем…
Лишь ими жили.
В каждом был постскриптум: «Дочке кудри не сбривай!»

Через пять войн прошёл.. И  обожжённым,
седым, беспалым, но- живым!Осенним днём,
вернулся он домой с берлинским эшелоном.
«Везунчик намолённый» - 
в окрУге говорили только так о нём.

И втайне от жены, скормив котятам-
трофейной колбасы… захохотал…
Беспалою рукой, попытки, может с пятой-
сопя, старательно
дочурке в кОсу ленту вплёл и бантик завязал…

...« Угомониться, старый,  уж пора, поди…»,-
ворчала бабушка, его в дорогу собирая…
Смеялся он в ответ: «Я смерть приму в пути ,
как в песенке
той, помнишь: «старость меня дома не застанет…».

В семьдесят два был бодрым,  быстроногим.
Однажды в озеро « солдатиком» нырнул…
И встретил смерть он, как хотел -  в дороге…
На праздник ехал
к дочке погостить. В трамвае сидя,навсегда уснул…

------------
Порой весеннею  грусть светлая, как осень
Воспоминаний детства мне дарИт возврат:
дед на пороге, яблоки в «авоське»,
грудь в орденах: « Одета, внучка? Едем на парад!»

апрель 2013г


*Малярами в те времена называли и маляров,как таковых и художников