Он!

Сухое, пепельное небо
Мелькает сквозь обилье пыли
На потерявшемся окне.
Об этом доме позабыли
В не наступившем декабре.
На стуле, цвета вязкой тины,
Недвижимый мужчины силуэт
Покоится уже не первый день,
И монотонный мрачный свет
В просторах комнаты возводит тень.
Он потерял способности к движенью
В тот самый миг, когда за ним
Раздался легкий, странный шелест,
А память, как известно, сохранит
Навеки, ужаса томящий, вереск.
Его обеспокоила возможность,
Что где-то позади его спины
Осталась незакрытой дверь,
Но страх не расслабляет тетивы.
Попробуй, угадай теперь.
Однако, каждый день с того момента,
Сквозь времени сокрытый интервал,
Он чувствовал себя под наблюденьем -
Быть может, плод, который он сорвал,
Скрестил его с Адамом невезеньем.
Безумен человек в оцепененьи,
И вот, в просторах разума его
Возводится величественный город.
Воображенье - беглое перо,
Пусть, даже, созидателю за сорок.
И очень скоро в утопичном мире
Он осознал, что бесконечность поглотит
Любое начинанье человека,
Будь то сверчок, или громадный кит -
Все дрогнет под давленьем века.
Но каждый раз, когда он поднимался,
Его тянула вниз незримая рука
Того, кто наблюдает днем и ночью,
И недвижимые, тугие облака,
Казалось, разорвутся в клочья.
А в это время на другом конце земли,
Расслабившись в уютном кабинете,
Художник наблюдал свое творенье,
Но он не знал, что краски - это сети,
И, что картина ощущает наблюденье.