О Русь, проснись

На старый благодатный лад настроив
Церквей и храмов новых благовест,
Уснула Русь, списав на ряд устоев
Нужды народной залоснённый крест.

И, сразу же, как будто по приказу,
Над нею, спящей, туча пронеслась;
Вся в отблесках зари приятных глазу,
Рекламным ливнем щедро пролилась,
Плеснув с ведра кровавую заразу,
Чтоб и она, как дома, прижилась.

Потом валютой всё поморосила,
Чтоб семя зла быстрее проросло,
И… стала убывать державы сила,
И в рост пошёл бурьян, а с ним и зло.
 
О Русь, проснись, вздохни могучей грудью,
Под вой сирен в колокола трезвонь!
И оглядись, творится что повсюду –
Окрест тебя опять, опять огонь.

Горит земля. Взывает о пощаде!
Палач жесток – всевластьем ослеплён,
Идёт вперёд, почти как на параде,
Узрев давно забытый Богом трон.

Россия, Русь… тебя ли мало били?
Вставай, очнись от мелких передряг!
Смотри, округ тебя давно пошили
Кроваво-чёрный террористский флаг.

В тот флаг одета клика Люцифера,
Пришлось сменить им снова свой наряд:
СС и вермахт форма от рейхсвера
Порвалась о Москву и Сталинград.

Нам видно время память залечило.
О, самый лучший в мире лекарь, стой!
Смотри, для монстров жутче Чекатило
Вновь флаги шьёт война-портной.

Они народ, детей кладут на плаху
По прихоти зарвавшихся вождей;
Хотят нагнать на всех побольше страху,
Впадая в раж от вида крови у людей.

Понять хочу, за что они воюют,
Зачем льют кровь, чего они хотят?
Все, как один, беснуются, лютуют,
Больницы жгут, детей за что казнят?

О, время... Ты напрасно лечишь раны.
Оставь их так, не трогай, погоди...            
Не помнят вдруг те люди, даже страны,
Какая кара ждёт их впереди?

Хотя постой, ты здесь не виновато,
И на меня обиды не держи,
Со зла я осудил тебя предвзято,
Зачем им память, если нет души.

Да и откуда бы у них ей взяться?
Бездушна нечисть – клика сатаны,
Вот потому они лютуют, злятся:
Им жизни нет без крови и войны.

А позади у них киношный Крюгер,
Упрятав за ухмылкой хищный нрав,
По ветру держит свой кровавый флюгер,
Законы человечности поправ.

С ним геи, трансвеститы, проститутки
Без перерывов пёстрою толпой
Штурмуют телевиденье все сутки,
За ширмой сговорившись меж собой.

Сплошным потоком льётся грязь с экранов.
Не сможем мы её остановить.               
Жаль только дети наши… слишком рано
Во взрослом мире начинают жить.

Уже взросло иное поколенье
(Наследие упадочных реформ),
Сполна познавших «прелести» растленья,
Всю соль и боль разврата разных форм;

Всё наносное впитывая с жаждой,
Порок за добродетельность приняв,
Несут в народ процессией вальяжной:
Жестокость, злобу, грязь любви продажной,
При этом гордо головы подняв.

Нацистским шагом шествуют скинхеды,
Колонна геев издали видна,
Плеяды звёзд про них ведут беседы,
Всё так… свобода полной быть должна,
Вот только на задворках наши деды
Стоят прикрыв ладонью ордена.

Учителя тактично голодуют,
И у шахтёров стачка не прошла,
Гудит провинция, кричит впустую:
- Отдайте кро-охи с барского стола!

Напрасно всё. Буфет халявный заперт.
Теперь «своё» никто вам не отдаст.
Зарплаты нет? пожалуйста – на паперть,
Молитесь больше – Бог вам всем подаст.

Минует всё. И дело не в зарплате,
Всё это было и вернулось вновь. 
Пусть богатеют, кушают на злате,
Пусть изгаляются коверкая любовь,
Страшнее – штык в крови на автомате,
Тротил, как украшение на платье,
Развалины домов и в школах кровь.

Страна моя… Великая держава!
Хранить покой твой самый тяжкий крест.
Пора. Проснись... И, в ореоле славы,
Сквозь дым, когда земля горит окрест,
Неси его, и… вновь запахнут мёдом травы;

Не опускай, неси, под благовест,
Туда где кровь, где бой ведут заставы,
Где произвол и нет на них управы,
Где люди, бросив всё, сорвались с мест,
Где не за что сажают под арест,
Где прав один, а многие не правы,
Неси туда свой самый тяжкий крест.
2003-6 г.