Приключения четырёх дервишей ч. XX

Пришёл в себя, услышав лай собачий,
Вдали увидел очертания домов,
Решил, что это город, не иначе,
Побрёл туда, на вечный жизни зов.

С трудом добрался до огромного базара,
Хотелось хлеба, где его достать?
Зияла пустота в моих карманах,
Став у лепёшечной, я стал слюну глотать.

Моё достоинство просить не позволяло,
И я к другой лепёшечной побрёл.
Чуть не упал, сознанье ускользало,
Как вдруг на двух мужчин упал мой взор.

То были люди явно из Аджама,
Решил, что земляки помогут мне.
Я б земляку не пожалел туманов,
Когда б увидел: человек в нужде.

А земляки, как видно, где-то пили,
Их громкий смех порадовал меня.
Они всё ближе, ближе, подходили,
То были братья, кровная родня.

Я поздоровался, они вскричали,
А средний брат пощёчину мне дал…
Затем и били, и вдвоём ругали,
А я оставить жизнь мне умолял.

Сбежались люди… - Что здесь происходит?
Едва дыша, я на земле лежал,
А братья обвинили при народе,
Что я их брата утопил и обокрал.

Мол, был слугою… и меня искали.
На шум хакима слуги подошли,
И им с три короба они наврали,
Меня к правителю немедля отвели.

Хакиму 100 туманов взятки дали,
Просили мести за родную кровь…
Меня на площади повесить приказали,
Любовь к деньгАм для большинства не новь!

… У ног хакима ползает собака,
Её пинают, а она скулит…
Я видел это, мне хотелось плакать,
Петля на шее у меня лежит…

Закрыв глаза, я потерял сознанье,
Но чудо… занемог вдруг падишах,
ВизИря выслушает он тогда с вниманьем,
О том, что хочет милосердия Аллах.

Мол, нужно отменить сегодня казни,
И из зиндана заключённых отпустить.
Пусть люди обретут немного счастья,
А их молитвами шах будет долго жить.

… И вот обрезана моя верёвка…
К хакиму братья поспешат тогда.
- Всего лишь небольшая остановка! -
И тайно схваченный, я попаду в зиндан.

(продолжение следует)