Добро и Зло

      
И славное было когда-то начало,
Когда на земле все вокруг ликовало:
Гармония всюду безбрежно царила,
Спокойно и радостно в мире всё было.

И сам человек был тогда травояден.
К себе и подобным был вовсе не жаден:
Богатым и бедным себя не считал –
Понятия этого просто не знал.

И Разум тогда был иных интеллектов,
И правил собою без всяких дефектов.
Добром его Космос однажды заправил
И в мирное русло сознание направил.

Возможно б, сегодня другой был удел,
И это творение писать я б не смел,
Но, Разум когда-то случайно вздремнул
И с верной дороги налево свернул.

И вот он в итоге  - печальный финал:
Готов разразиться печальный скандал,
И если не принято будет всех мер,
Могильная прочно закроется дверь.

Отсрочки у неба, земля, не проси.
Планеты и звезды на суд пригласи:
Свидетели дальних и ближних времен
Судить будут строго с обеих сторон.

Еще не бывало на свете чудес,
Чтоб Космос повел свой судебный процесс,
И Зло, и Добро, что веками копилось,
На суд добровольно, покорно явилось.

Наш Разум веками беспечно жирел
И жизнь по иному устроить сумел,
Родил он суровое, тяжкое горе
И стало соленым от этого море.

Текут бесконечные в мире часы,
Дела человека кладу на весы:
В одну из сторон, ну, конечно, Добро,
В другую – естественно, мрачное Зло.

А Зла и Добра накопилось сполна.
И только, возможно, с добавкой ума
Задачу нелегкую можно решить
И их по заслугам сейчас оценить.

А если Добро пропиталось всё Злом,
И Зло перекрасилось милым Добром,
На них по иному придется взглянуть
И заново надо измерить их путь.

Никто не позволит теперь им лукавить,
И ложь, и обман тут сумеют подправить:
Свидетели дальних и ближних времен
Судить будут строго с обеих сторон.

Остались секунды до грозного суда.
Наука на Разум глядела с испуга.
Война и Прогресс донельзя онемели,
Политике в зубы с надеждой смотрели.

Итак, приготовлены гири и чашки,
Никто не получит желанной поблажки,
Поместиться все у обеих сторон,
Для всех одинаковым будет закон.

Вот Разум наш первым направился в суд,
Успев на Науку смущенно взглянуть,
При виде его судьи даже привстали
И Разуму громко, сурово сказали:
               
«За голод и холод на этой планете
Ты главный виновник и будешь в ответе,
Проворно, смелее к весам подходи,
На чашке весов на мгновенье замри».

Металась, сновала упругая стрелка,
Скакала туда и сюда словно белка,
И в центре весов вдруг послушно застыла,
И Зло, и Добро пополам разделила.

Хоть стрелка имеет широкий простор,
Но точный выносит она приговор –
У центра упрямо, недвижно висит
И сущую правду упорно твердит.

И Разум вскричал: «Это грязный донос!
Немедленно! Срочно, других на допрос!»
Умело вильнул – свои руки умыл
И все на Науку безбожно свалил.

И судьи призвали к ответу Науку,
Ввели ее важно, степенно за руку,
За то, что она так бездушно творила
На чашку весов на суде угодила.

Науке досталось немало хлопот:
За что и достигла огромных высот,
Но многие блага, что людям давала,
Мечом беспощадным назад забирала.

Проникла она от глубин до небес
И двигает дальше туманный Прогресс,
И дырку в озоне упорно дырявит,
И воздуха скоро дышать не оставит.

А стрелка качалась  из края на край,
Стремилась туда, где помечен, был Рай,
Но вдруг, успокоившись, скромно осела
И с Разумом рядом совсем онемела.

И тут же могучий, всесильный Прогресс
Совсем незаметно на чашку залез,
И стрелка стремительно вниз опустилась,
Где в гневе на судей Наука бесилась.

И судьи сказали: «Да, виден Прогресс!
Но облик планеты начальный исчез:
Природа безвинно повсюду страдает,
Ее человек скоро сам не узнает».

А суд продолжался, качались весы,
И ход продолжали земные часы.
Войну на весы кто-то скромно поставил
И все рассказать ее честно заставил.

И в миг обагрились все кровью весы,
И стрелку у самого низа нашли:
Все Зло, что веками когда-то творилось
Мгновенно на чашке весов очутилось.

И в гневном порыве идут ряд на ряд,
И падает наземь безусый солдат:
Простилось их с жизнью уже миллионы,
И дело свое продолжают патроны.
               
И слышался плач, ужасали мир стоны,
И воины гибли, невесты и жены,
И жизнь завершалась с печальной отметки:
На свет не рождались желанные детки.

И сколько пропало великих талантов,
Обычных людей и могучих гигантов,
Ушедших из каждой заметной эпохи,
Об этом мы знаем лишь жалкие крохи.

И если бы не было ни бурь, катаклизм,
Была бы прекрасно устроена жизнь:
Не знали бы люди и горя, и слез,
Им было б уютно и в зной, и в мороз!

А тут у весов, прямо тут и вокруг
Стонали и мучились люди от мук,
И все, что недавно их жизнь украшало
В осколках, в развалинах жалких лежало.

Тут рушились стены, дома и балконы,
И крыши закрыли от взгляда иконы,
И если бы видел все это наш Бог,
Он сразу бы людям поспешно помог.

Но жарко горела невинная рожь,
И пеплом покрылась равнина вся сплошь.
Зловещий пожар, поиграв, угасал,
А пахарь бездыханно мертвым лежал.

Творилось вокруг величайшее Зло
(Добро неизвестно куда уползло).
За горе, мученья, людские страданья
Вождям присуждались высокие званья.
               
Все беды помчались в открытую дверь,
И сам человек, как затравленный зверь,
Своим подсознанием уже понимал,
Что собственных дел он заложником стал.
         
А Разум, Наука, Война и Прогресс
Краснели, белели до самых небес.
Прощенье у судей лукаво просили
И тут же Политику в зле обвинили.
            
Слова их звучали, как речи в конгрессе,
И мнения менялись, как взгляды у прессы.
Но судьи их все заявления поняли:
Политику тут же к ответу призвали.
               
И вмиг закрутились вокруг кружева,
Политика клялась, что вовсе права,
И словно в бреду бесконечно твердила,
Как много Добра она людям добыла.
             
Прищуренным взглядом глядела лукаво,
Бросалась туда и сюда, и направо:
Совсем невиновной хотелось ей стать,
А всех остальных без конца обвинять.
               
Томительно долго рядилось в одежды,
Когда не осталось отмыться надежды,
Она дипломатию вдруг проявила
На суд добровольно покорно прибыла.
               
Речами ее затуманились стрелка,
Не поняла сразу, что это подделка,
Не знала того, что шифрованный слог
Кому-то уже примеряет свой рог.

Как прежде она проявила замашку –
Проворно вскочила на правую чашку,
А, левую -  нагло и тайно давила:
Тотчас «Хорошо» на шкале получила.

И намертво встали земные часы,
Как будто на тормоз магнитный нашли.
Политика, видно, совсем очумела,
Коль всех провести так проворно сумела.

И судьи решили сменить ей одежды,
В наряд обличили в привычный ей прежде,
На чашку весов снова кто-то поставил,
И все рассказать по порядку заставил.

И вздрогнула сильно упругая стрелка,
И тут же осела стремительно мелко:
Мерцало огромное ярко табло,
Где было написано: «Вечное Зло».

А рядом бежали, сменялись картинки,
Политику крепко держало у спинки:
По воле ее гриб из атома рос
И целых два города в пепел разнес.

Мелькали, сменялись года и столетья,
Политика всюду несла лихолетья:
От войн, заговоров и тайных интриг
Меняла Земля свой ухоженный лик.

Ей верно, служили послы, дипломаты,
По воле их часто взрывались гранаты.
Открыто и тайно – всегда без смущенья
Стояли они во главе преступленья.

Война для политики верный удел,
Она ей нужна, как питание для тел,
Надежный она для нее, верный, спутник:
А для человечества – мерзкий преступник.

Свидетели дальних и близких времен
Печально смотрели на слезы и стон:
Белели, краснели, нещадно потели
И Разум исправить ошибку велели.

Надежда на Разум пока еще есть,
Имеет он ДУШУ и СЕРДЦЕ  и ЧЕСТЬ.
Он заново должен Сознание родить,
И МИР на Земле навсегда утвердить!!!

Сознание и Разум – есть два исполина.
Наука, Прогресс – драгоценная глина,
Из глины что хочешь, возможно, лепить,
Добро навсегда на земле утвердить.

Политика – это лишь только надстройка,
За все, что вершила, ей верная двойка,
Небесный так суд однозначно решил
И тут же с позором от дел отстранил.

Никто не подарит теперь ей похлебку,
Не будет кормить бесполезную глотку,
Не будет Политика больше вредить
И кровь из народа безжалостно пить.

И в мире исчезнет проклятое Зло,
И будет, естественно, только Добро.
И Разум, на то и зовется он – Разум,
На доброе дело весь будет налажен.

И ход свой возьмут вновь земные часы,
И станут ненужными больше весы:
Добро будет только с обеих сторон,
И люди забудут про горе и стон.

И мне наступила пора закруглиться,
И, значит,читатель, с тобою проститься.
Исчезнет ведь в мире проклятое Зло
Останется только  святое ДОБРО!


                1992 г.