Ровным счётом...

                I.
            
В глубинах влагой стиснутые рыбы
весьма меланхолически висят;
выращивают тощих поросят
тайфуну обречённые Карибы. 

В низинах влагой вымытые ямки
в пустотах память тщатся сохранить;
снуёт сквозь саржу за иглою нить,
к комбинезону пришивая лямки.

В высотах влагой созданные тучи
протечь готовы в жаждущие рты;
толпится чернь уныло у черты,
но где же ты, наш господин, наш дуче.

                II.

Густеет смог, в Нью-Йорке антиквар
глядит устало на терзанья бронзы;
в Макао оплывающие бонзы
сулят желудку маковый отвар.

Москва ползёт как язва и ожог,
свои едва проталкивая тромбы;
трико шута расчерчивают ромбы,
планируя рассчётливый прыжок.

Париж не знает, как себя вести,
но всякий вечер на себя ведётся;
синяк и без примочки обойдётся,
как утверждают ртами травести.

Куда расти, когда кругом трамвай
своим маршрутом стиснут, как арканом;
пусть посулит доступного ларька нам
хрустящий суггестивно каравай.

Гидравлика, давление и сок,
а пирожок не увлажнён нисколько;
какуя пыль приподнимает Олька,
захороняя косточку в песок.

Какой Муму достанется сустав,
из мякоти насильно извлечённый;
об этом знает разве кот учёный,
свой хвост по нижней ветви распластав.

Вот плавсостав, составят и плывут,
рассудком хлипким оплывая мели;
наследники бессменного Емели,
перемелясь, мукою прослывут.

Моя нога вас всех переживёт,
витийствуя в смирительной рубашке;
её форейтор рыженькие пряжки
берейтору приколет на живот.

                III.

Собаки не едят собак едят собак едят собак
форштевнем режет гладь моряк простуженный моряк
формализует счетовод воздуховод продуктовод
вздымает Будда свой живот над пробужденьем вод.

                IV.

Мы обойдёмся без сметаны,
как капуцины и путаны,
соединяясь под сутаной,
вполне обходятся без слов;
но силлогизмы и коаны,
лежанки, неженки, диваны
влекут нас к пролежням нирваны
и шлют засаленных послов.

                V.

Чернилам слов краситель и почёт,
перо себя от склонности излечит;
кто в эти дни о тех, кто бисер мечет,
печётся, чёт в нечётное течёт.


Soundtrack: Charlie Shavers, I Love Paris.