Клад Чингисхана

Где ветры времени сновали,
Развеивая пыль и хмарь,
Гусиным Озером назвали
Глухое место это встарь.

Отсюда тоненькую ленту
Реки увидеть может взгляд.
Но древнюю, как степь, легенду
Поведал старый нам арат.

Ему, скупому краеведу,
Живая вторила молва.
И по натоптанному следу
Ступали тихие слова.

Горел очаг, был сумрак соткан
Из теней умерших веков...
Да, есть загадочное что-то
В неспешной речи стариков.

Степняк, кочевник, храбрый воин,
Стоящий крепко на земле.
С рожденья меч и лук освоив,
Он вырос в кожаном седле.

Седой пастух в зелёном дели,
При трубке с длинным чубуком
Напомнил мне на самом деле
Того, с кем был и я знаком.

И стародавние глаголы,
И степь, и шёлковый ковыль...
Суглинок берегов... Монголы...
Великая река Итиль...

Итиль пред ними, наша Волга,
И тыщи их, и все враги!
Они пришли сюда надолго
И встали молча у реки.

Холодный отблеск Керулена
Застыл на их кривых мечах.
И долгими веками плена
Весь стыд Руси — у них в очах.

Копыта их гудящих конниц
Сравняли не один бархан.
За нами — мрак междоусобиц,
За ними — грозный Чингисхан.

Приспело время смертной схватки,
И неприятель — хитр и нов.
Чудные с виду их лошадки —
Резвее резвых скакунов.

Сошлись две силы, два народа:
Узка дорога — не свернёшь.
За нами — Русь, земля, свобода,
За ними — горе, смерть, грабёж!

Горели грады – как поленца;
Стрела татар, питая жуть,
Пронзала с свистом грудь младенца
И старца немощную грудь.

Здесь, на вселенском перекрестке,
Была не битва, а погром.
И потянулись вслед повозки,
Спеша наполниться добром.

По свету досыта побегав,
Орда не ведала утрат.
И с полонянами в телегах
Везлась добыча в каганат.

В пыли дорожной до заката
Катилось славное добро:
Великокняжеское злато
И монастырское сребро,

Сосуды гордой Византии,
Богатой Персии ковры,
Клинки дамасские литые
И ткани жаркой Бухары.

Под сводом вечности в алмазах
Тащило войско на конях
Творенья русских богомазов
В окладах тяжких и камнях.

Ларцы, чеканка, украшенья
Из кузниц скифских... И зело
Преобладало в уношеньи
Для нужд военных барахло.

Земных богатств везлось немало
Туда, где в призрачной дали
Чужое солнце восставало
В кострищах, в мареве, в пыли,

Чтоб под звездою Альтаира,
Уже почти не царь, а бог,
Попрал сии богатства мира
Чингис стопами потных ног.

Преданье нынче не забыто,
Как в час полночный под луной
Сокровищ тьма была зарыта
Ещё горячею землёй.

Втоптали конские копыта
Курган, оставив чёрный круг.
И стража хладно перебита
Была руками ханских слуг.

«И умерла навеки тайна,
Где захоронен древний клад,
Клад Чингисхана», — так печально
Закончил свой рассказ арат.

Прошли века. Поднялся город
В степи. И, правя мирный труд,
В отвалы недр врубился молот,
Кроша пласты открытых руд.

И вот ведь, как оно ни странно,
Есть у легенды добрый лад.
Не та ли тайна Чингисхана
Найти сулила этот клад?

Добро, хранимое веками,
Копилось, знать, не наугад.
И угля солнечные камни
Арата юрту озарят.

1982 г., Бага-Нуур, Монголия