Шиповник... Света Чернышова

Шиповник
Света Чернышова

«...Я бы хотела жить с Вами
     В маленьком городе,
     Где…»

В суете, безделье, лености сердечной
Я не заметила, как море от меня
Чванливый супермаркет заслонил.

Пока суглинка кислую опару
Бульдозеры вычерпывали смачно,
До ночи грохотали самосвалы,
И безнадежно гас два раза в день
В домах и школе изможденный свет –
Мне думалось,  печали не случится:

Во сне уйдет из жизни архитектор.
Любовница, почувствовав спиной
(акульей влажной) - странную угрозу,
Вильнет хвостом, расплескивая шелк
постели,
К выключателю метнется…

О, как поспешно молодости бегство!
Как гулко эхо лестничных пролетов,
Красноречивы в мусоропроводной
Последней пляске милые улики:
Бокал с багровым пересохшим горлом,
Окурки с перламутром цикламена,
Завернутые наскоро в чертеж…

Но проза жизни все-таки честней
Любой поэтизированной лажы.
Все сносно живы. Я не вижу море
Да нужно ли? Оно всегда одно
И то же: волн накат, круженье чаек,
Морской травы осклизлые наносы
На берегу…
Прогуливает таксу (пока не жарко)
Архитектор, и
В истоме солнце лоб его целует,
На мраморных морщинах оставляя
Расплывшиеся пятна цикламен.

Все сносно живы.
 2.
Свадебки играют, гнезда вьют,
Утрами отпрысков румяных в детсады ведут,
Бегут по офисам, больницам, магазинам,
«Толкают» речи на поминках,  именинах,
 Не любят проездных лощеных москвичей,
Торжественно несут пасхальных куличей
Златые горы – в церковку на сопке.
И я иду. Без кулича, яиц,
Чтоб созерцать, как  расцветет земли святая сотка
Платками яркими и набожностью лиц.
Звонарь рябой, наверно, сызмальства  «под мухой»,
Ужом проскальзывает меж детей, старух и
Подходит к лавке,  где сижу особнячком.
Он безошибочно определяет души,
Готовые всё безразмерно слушать,
Внимая слову каждому – молчком.
Молчу, молчу, считаю облака,
Он, ковыряя пальцем  крест нательный,
Речит, что город  наш  - творение зека,
И столько тут не упокоенных  костей их
Где ни копни - всё кости да вина,
И жутко ладить новые дома -
Вот потому  не ладим, не копаем.

(О русской сей особенности странной
Говаривал ещё Варлам Шаламов).

Но звонарю ни слова не скажу.
Пусть будет боль речитативно долгой
И именной, как на руке - наколка.

Осунулся, отцвел церковный двор.

И мне пора. Меж косоруких кленов
Вниз по тропинке. Город просветленный
Всё ближе, ближе, ближе. Фонарей
Рассеянные взгляды ярки, влажны.
Где видела подобное однажды?
Ах, да. Вот точно так глаза горят
Нетрезвого к вечерням звонаря…

И жизнь течет
3.
Не меньше и не больше.
Несет меня по улицам на почту,
Чтоб выпростать из равнодушных рук
Почтмейстеров   - зевающих,  дебелых
Посылку, что полгода вожделела:
Столичных книг, журналов толстокожих
Монументальный груз.
Им окрыленная, я пролетаю мимо
Цирюльни, ювелирной, магазина,
Куда,  бывает,  тоже захожу,
Чтоб посмотреть, как жмется к  «Домоводству»
Растерянный и погрустневший Бродский,
А совершенно истощенный Фет,
Бледнеет пред напыщенной брошюрой
«Как без труда красиво похудеть

За пару дней»
4.
Весь город обойти.
Вдоль, поперек - в раздумчивости тихой
Не торопясь, не поминая лихом
Щербатого асфальтного пути.

В заросшем парке поглядеть на пруд,
От сосняка наслушаться историй,
Дороги перепутать, выйти к морю      
(Здесь все дороги к морю приведут)
 
У скал,  пройдя сквозь чаячьи посты,
Увидеть то, что  не забыть, не вспомнить -
В багровой дымке ягод прошлогодних
Приморского шиповника кусты,

Их ветер озверевший не берет,
Волны накат не стачивает мощи
Лишь ягоды красней, сочнее,  горче,
Вернее, солоней – из года в год.

«...Я бы хотела жить с Вами
     В маленьком городе…»

Мне с Вами  ли, одной остаться здесь?
Посылки ждать, на Пасху ставить тесто
И под стозвон нетрезвых благовестов
Бессмертье ягод пригоршнями есть…


© Copyright: Света Чернышова, 2013
Свидетельство о публикации №113041804113