Беглец
Наплыл волной голубою.
Упав на колени, время
О чём-то шептало Тому.
И солнце рекламой броской,
Слепило глаза до боли,
И звоном трущоб Нью-Йорских,
Гудело от зноя поле.
Изрезанный ветер плакал
Слезами детей невинных,
И гулко стонала насыпь,
К земле прижимая спину.
Вагон, одурев, метался
Рассерженной в клетке белкой,
И каждый перрон казался
Дубинкою полицейской.
А вечные тени трюмов
Свивали верёвкой нервы,
И как африканский бубен,
Звенел чужестранный берег.
Оранжевая равнина -
Цыганка с воздушным станом -
Пожаром очей манила,
Вставая за миражами.
И лилии звёзд спустились
На грудь беглецу под утро.
А лебеди бились, бились
Не в силах взлететь как будто.
И парня навек умчала
Его последняя сказка -
Красивая, озорная,
Жестокая лихорадка.
Свидетельство о публикации №113041802997