О мистике

Приметы время вымыло и знанием времён
Осталось маской символа на капищах племён.
Однако, тем не менее, как разум — дикий лес,
Животный страх моления кодирует прогресс.

И златом, и сапфирами, мамоновым шитьём
Горит над нами, сирыми, предвечный окоём.
Мозгами меря куцыми, мы ждём грядущих бед,
Крестами и трезубцами хранимы в век ракет.

В журналах и по телику сплошь мистика, она!
И верим мы, поелику без веры нам хана!
В космическом Освенциме псалмы — кому? — поём.
И до сих пор туземцами, премудрые, живём.

Наверно, было б здорово вернуть опять права
На кольца Альманзоровы, буяны-острова;
Избыв туман предания, проникнуть в Монсальват
И в тёмном страхе далее — в Клингзоров замок-ад;

Поддержанным Капицею, чуть приоткрыть покров
С благочестивых рыцарей, хранящих Божью кровь,
В заре охристо-палевой узреть слепящий столп
Над чашею Граалевой, не зримой взору толп...

Отвергнув речь избитую, нам явятся как факт
Слова полузабытые: «селена», «жезл», «смарагд»...
И нас пленит поэтика готических оконц,
В которых энергетика совсем не здешних солнц.

Не зря же верят шизики: когда-нибудь с Земли
Умчат назло всей физике нас храмы-корабли.
Словес эквилибристика, но сладостно в груди!
Повсюду эта мистика, ну пруд её пруди!

1999