Холод безразличия

Опять она еле дотащила его тучное тело, пропитанное алкоголем, до кровати, и битый час уговаривала его поспать.  Естественно, он упирался, кричал что-то несвязное и дышал на неё ароматом перегара… Это была третья пьянка за неделю. 
В его одурманенных мыслях что-то перевернулось, он странным образом резко встал, и нанёс первый удар по худощавому личику девушки. Она не сказала ни слова, только слёзы безысходности потекли по щекам. Она плакала не от боли, а от обиды, от того, что не в силах помочь ему, исправить его жизнь. Спрятав глаза, она хотела выйти из комнаты, но он со всей немалой силой ударил её снова, она упала. Слёзы смешивались с кровью и капали на платье, и эта белоснежная ткань была запятнана бордовыми кляксами, так же, как жизнь этой безобидной искренней девушки измарал алкоголик, которого она любила до чёртиков.
Она встала и не обращая внимания уже ни на кровь, ни на боль, ни на то, что у неё разбитое лицо и грязное платье, выбежала на улицу. Она бежала, не останавливаясь, задыхаясь, ноги её заплетались, и боль казалась всё сильнее. Она  подумала о том, что в их крохотном городке все сплетни распространяются, обгоняя скорость света, и через полчаса все будут знать, что  Ирку Куравлеву избил муж, и они скоро разведутся, и благо, что нет детишек у них, потому что те были бы несчастны, и то, что он избил её за шашни с любовником, и многое другое. В общем, тысяча лживых версий её побега быстрей, чем она, разбежались бы по языкам вечных старушек с лавочек и домохозяек,  для которых сериалы и сплетни – основное развлечение. Но её даже это больше не пугало, ей стало абсолютно всё равно на мнение этих морально умерших людишек.
 Она пересекла трассу и уже выбежала за город. Она продолжала брести, сама не зная куда, ножки в тонком  платьице утопали в сугробах, но она не думала о холоде,  уже совсем ничего не затрагивало её нервы. Деревья были блёклые, частые, и она прислонялась то к одной, то к другой сосне, будто в надежде услать что-то. Выйдя в поле, засыпанное снегом по самые верхушки колосков, она остановилась, отдышалась и поняла, что дальше так нельзя. Ей было  настолько глубоко безразлично на этот убогий мир, что она решила воплотить сплетни в реальность, забыв о чувствах того пьяного монстра, что валялся дома, так же, как сотни раз он забывал о её сердце, которое с каждой его выходкой охладевало, покрываясь  колючим снегом безразличия. 
Следующим утором она подала заявление на развод.