Калены стрелы

 
Как пошли мы с атаманом басурмана воевать –
Сёстр и братьев, деток малых из полона выручать.
Был нелегким путь далекий до низов Яик–реки,
И устали все. И встали на привале казаки.
          За притоком нешироким притаился басурман –
          Вострит стрелы на казаков да булатный ятаган.
          Чтобы ночью не напали, атаман послал дозор,
          Наказал: чтоб уши чутки, чтоб был зорок ясный взор!
Завязал коню я морду – чтоб случайно не заржал,
На копыта – козьи шкуры, чтоб без цокота ступал.
Притаилися мы тихо за верхушкою холма.
А под утро пред рассветом – глядь – крадется басурман!
          Ох, хитры ж они, аскеры! Только мы-то начеку:
          Мы на них напали первы, шашки свищут на скаку.
          Атаману просигналил, в рог сигнальный протрубя,
          В гущу схватки я направил, шашкой ворога рубя.
А джигиты – врассыпную. Отступая, на скаку,
С развороту мечут стрелы, убегая за реку.
От одной стрелы пригнулся, басурманина догнал
И, на стременах поднявшись, шашкою его достал.
          Развернувшись, я стрелу другую шашкою отбил,
          Но стрелою третьей сзади ворог сердце мне пронзил…
          На такой удар коварный что ответить я могу?
          Вы, браты мои казаки, отомстите ворогу.
Их пристанище найдите и по камню разнесите.
Сторицею им воздайте – их дома огню предайте.
Наших близких отыщите, из полона их верните.
Вражьих же детей и жен заберите в наш полон.
          А потом за мной вернитесь, не оставьте здесь меня,
          В саван белый заверните, положите на коня.
          Знать, калены стрелы вражьи мне начертаны судьбой…
          И в краю чужом, не нашем, встретил смерть казак лихой.
Привезите в край родимый, принесите в дом родной.
А жене моей любимой так наказ скажите мой:
Пусть она меня схоронит за станицей на яру,
Чтоб мою могилу солнце освещало поутру,
          Чтоб ветра мне песни пели, охраняя мой покой,
          И березки шелестели над родной Яик-рекой…