Эммануэль...

Зимние сумерки  мягко укутали  ель,
Город за окнами вспыхнул цветными огнями.
Имя моё этим вечером  - Эммануэль…
В имени слышится то, что мы ведаем сами.

Снова качнулась одна из  высоких основ,
Маленький прудик застыл у проезжей дороги.
С криками: «Шайбу!»  резвится народец нестрогий,
В свете фонарном играют полозья коньков.

И-раз-два, и-раз-два, и-раз-два – вновь на тропе
В вальсовом вихре кружатся резные снежинки.
В белых сугробах твои утопают ботинки...
Я выбегаю, любимый, навстречу тебе.

Здесь, на девятом, не нашем с тобой этаже
(Ты ведь поднимешься?.. Месяц  над домом – подковкой!)
Дружно танцуют игрушки на праздничной ёлке,
В бледных шелках  затаился  январский сюжет.

Что говорить о скрещении рук или ног,
Этой медали я знаю иное значенье:
Если душа оставляет привычный порог –
Мир умещается в местоименье.

Ночи не сложно дойти до такой простоты,
Чтобы писать на страницах судеб белым снегом:
Время любить не имеет предельной черты,
Как не имеет пределов душа человека.

Лишь на рассвете пойму, что уже  - никогда…
И разгляжу, как сражённая времени дробью, -
С южного неба упала большая звезда,
И затерялась в холодном сугробе…
___________________________________
Держат ли, милый, крылатых коней в поводу?
Я провожу тебя… А, возвращаясь, увижу:
Нашу с тобою, упавшую утром звезду,
Клюшками гонят в ворота мальчишки…