Изобретатель

Вольтанутым его обыватели называли...
Был застенчив, стеснителен, что-то рожал в подвале,
Чёрствым хлебом питался, хлорированной водой
Да ещё мощным чувством полезности трудовой.

Обходился без женщин, хотя иногда листал
Не технический вовсе в подвале своём журнал...
И не брился неделями,  перерождался внешне
В питекантропа, что ли, тускнея, как в кресле Брежнев.

Мало спал, обнаружив, что сны ни к чему не снятся.
Пару раз в сновидениях гневного видел старца –
Менделеева словно... в гробу тот лежал, и лица
Нависали над ним, как прославленная таблица.

Дни и ночи сплелись, на запястье вращалась стрелка.
На орбите, мы знаем, вращалась со Стрелкой Белка,
А в подвале ревущем исследователь – открытчик
Горизонтов неполотых;  много сломал он спичек

У себя в голове, отощав капитально, спёкшись...
Он мастачил, томился, пока не поставил подпись
На живой железяке, махине, полезной штуке,
Что ещё, несомненно, послужит большой науке.