Челюсти. баллада о чесотке

Нет бы, чтоб начать сначала и минувшего не трогать,
вместо взять и расписать бы как бы с чистого листа,
с упоительным восторгом я кусал себя за локоть,
ну а также за другие запрещённые места.

А потом места болели и зудели, заживая,
я их скрёб с энтузиазмом и по новой в кровь сдирал,
посыпал их свежим пеплом, и слезами поливал я,
всё лечил их, но назавтра было хуже, чем вчера.

И с чего бы это сталось, и откуда это взялось?
- слишком лютые симптомы у заразы у такой!
Почему так оголтело мне за всё подряд кусалось,
и кому вот это надо? Если надо, то на кой?

С возбудителем припадков на ноге я был короткой,
и жестоко искалечен тем чесоточным клещом,
непреложный и великий я открыл закон чесотки -
как ни чешешь, бесполезно, тут же хочется ещё.

У клеща такие глазки, у клеща такие ножки,
брюшко жадное до плоти у треклятого клеща;
от предчувствия чесотки я сдвигаюсь понемножку,
а потом я кровоточу, сладострастно трепеща.

Хоть и больно, а приятно, чем приятней, тем больнее;
чтоб покончить с этим делом, я собрался силой всей,
из себя его я выдрал, оторвав как раз по шею,
только челюсти остались всё ж под кожею моей.