Пограничное

Прикорну на корню у пня,
сном укроет ресницы-ветки,
суматошная толкотня
не затронет ни фибра клетки.

Зазмеится тень на груди;
притаиться бы на мгновенье.
Если сумрака пруд пруди —
будет сон мой благословенней.

Пусть видений ведомый сонм
убаюкает все моленья.
Я войду в заповедный сон,
словно в заводь душа оленя.

Морок облака — млей и мри;
закодированы регистры.
И утеряны буквари,
ибо умерли все магистры.

Долгий не разгадают плен
демиурги картонной мантры.
Францисканец и тамплиер,
позабудьте про ваши кванты.

Слишком сужены все ходы,
смяты в пику грядущей смуте.
Наслоения духоты
бездуховны по самой сути.

Кварта пива — горит янтарь,
всё ненужное погасили.
Пересохла давно гортань
и пускать пузыри не в силе.

Ноосфера глотает пыль
мегабайтами Интернета.
Интернированы в утиль
эпидемия и вендетта.

В донном иле недвижье бельм
на обдолбанном взгляде камбал.
Светом зелени дарит Эльм
мириады своих сомнамбул.

И безбашенный Вавилон
преклоняет свои колени
на прохладных полян полон
под флюидами лунной лени.

Волны неги безмолвью в такт
укрывают — и пахнет сыро
то ли миррой, а то ли так
должно перед кончиной мира.

Это сон лишь или гипноз
в Гефсиманском саду — и странно:
медный грошик за перевоз
притаился на дне кармана.

2005