Двоечница

                Моим одноклассникам

Учителя, вольно или невольно, явно или неявно всегда подсказывают классу, кого любить, кого уважать, а кого травить.
Г***, рано развившаяся девушка, в двенадцать лет выглядела на все пятнадцать. Грудь, попа, толстая коса ниже оной, пухлые губы, томные глаза с густыми ресницами, развалистая, по сравнению с остальными девчонками, нарочито женственная походка.  Месячные у нее начались тоже раньше, а что с этим делать, мама ей не объяснила, и от девочки время от времени попахивало. Классная относилась к ней брезгливо, и девчачья стая это прекрасно чувствовала. Г*** была изгоем. Над ней за глаза издевались и зло сплетничали. Передавали друг другу слова училки, что Г*** «ходит, как беременная корова». Никто с ней не дружил. Когда она жалко лепетала у доски, класс откровенно развлекался, и это безобразие никем не пресекалось.
И вдруг. Оказалось, что у Г*** артистический талант. Г*** – снимают – в кино! Причем не в безликой массовке какой-нибудь, а в настоящей кинороли со словами и действиями. Г*** пропускает занятия и приносит справки из киностудии, что была занята на съемках. Пока мы сидели в классе на уроках, как простые дети, Г*** приобретала неведомый одноклассницам (и соблазнительный!) опыт киноактрисы и охотно делилась впечатлениями с желающими послушать.
Вау!
Г***, конечно, не стала враз отличницей. Но у этой истории - сладкий вкус справедливости. Ой-ей, как кое-кому было стыдно, как больно прикусились злые язычки! Когда изгой вдруг превращается в звезду, у окружающих возникает потрясающее чувство неловкости и смущения. Особенно у тех, кто по своему положению не имел права его травить. У учительницы.