Поэт и Маргарита. Часть третья

Апрель расплакался дождём.
На небе радуга повисла,
Как арка или коромысло.
Мы с Маргаритою вдвоём
Под этой радугой пройдём...
Вы говорите: «Нету смысла.»?
Но ничего, мы смысл найдём!
...Под аркой радуги бредём,
Рука в руке и тишь кругом...

Но вдруг внезапно потемнело,
Запахло в воздухе грозой.
По небу чёрною стрелой
Несётся всадник. Боже мой!
Внутри меня похолодело...
Вот предо мною Азазелло.

Он молча на меня глядит.
А конь танцует и храпит.

Собой Марго я лишь прикрыл
И вдруг совсем лишился сил.

Он медленно так слез с коня,
А глаз его сверлил меня

Не человеческим огнём...
О сколько злобы было в нём!..

«Ты знаешь хоть, кого украл?» – 
Вдруг Азазелло мне сказал.

 – Украл ты внучку Мельпомены,
Причём у Воланда со сцены.

Другой там должен быть герой,
Но мы немного отвлеклись –
Там зрители перепились
И кровь лилась почти рекой...

Но, чтобы Вланда расстроить?..
...Пришлось слегка их успокоить.

Я два десятка застрелил.
Троим я руки отрубил,
А двум кишками рот зашил.

...Когда же тишь средь них настала,
Глядь – героиня убежала!

Иль кто у нас её украл?..
Да я пол мира обскакал,

Пока нашёл вас с Маргаритой.
Ах, как у вас всё шито-крыто...

Как жаль – тебя никто не видел.
Тогда бы точно ты не выжил.

Кто он такой? Какой нахал
Тебе в той краже помогал?

 – Эй, ты! Следи за языком! –
Знакомым, милым говорком,
Вдруг кто-то справа говорит.
 – Следишь видать лишь за клыком...
Вот изо рта он и торчит.

Я обернулся – ангел белый,
Стоял немного позади,
Скрестив он руки на груди,
Смотрел не так, как я, а смело

На Азазелло он взирал
И видно демон его знал.

...И , как-то сразу потеплело.
От сердца, как-то отлягло.
...Как я про ангела забыл?..
Испуг внезапно отпустил
И небо снова посветлело.
Но Азазелло, вдруг умело
Достал наган из-за спины...
Сверкнуло!.. Пуля пролетела
И рикошетом даль задела...
(Опять мы ангелу должны.).

...Он мигом крылья распустил
И нас от пули защитил.

 – Тебе, что памятку пришить,
Что ангела нельзя убить?
Или же клык тебе забить?..

Куда?.. Я думаю ты понял.
А, что бы хорошо запомнил,

Пинок под зад могу я дать...
И долго будешь ты летать...

Плевать, что нет у тебя крыл...
В полёте, памятку учил...
Икал бы, плакал и зубрил...

 – Да ладно... Брось, Георгий – шутка!..
 – Ты пошутил? ...Ах, как я рад!..
Поэт – он мой! И он не утка!
Сезон закрыт. ...Так, что «комрад»,

У тебя вновь накладка вышла.
Меня к нему, Он, сам послал,
Чтоб я его оберегал.
Так, что, увы не вижу смысла,
Что бы палить ты вновь начал.

Всё это было бы забавно,
Когда бы это я читал.
Но это было так реально,
Я это всё переживал.

...Всё так реально, боже мой!..
(И Маргарита за спиной.)!..

Зубами демон скрежетал,
А конь копытом землю рвал...

«Прошу прощенья, что встреваю.» –
Раздалось вновь из-за спины. –
(Я просто мило тут гуляю –
Коты гулять везде должны.).

...Случайно слышал разговор.
Один хотел тут приговор,

Наверно вынести поэту...
Ах, сударь!.. Бросьте мысль вы эту.

...Какой не есть, но он мой друг.
И ставку делать на испуг,

Прошу вас, слёзно – прекратите.
И лошадь, к стати – уберите...

А то хвостом она махает
И плохо, как-то так воняет...

 – Ты мне посмел грубить, собака!.. –
Решился демон на атаку.

 – Не я собака – я лишь кот.
Собака, может это тот,
Который сзади Вас идёт?..

 – Ой Обормот?! А ты откуда? –
Я только фразу вставить смог.
 – Да точно, что не от верблюда.
...Я тут случайно – видит бог.
Да мы с котами тут, гуляли...
Я вдруг услышал, как стреляли
И устоять уже не мог...

Но вот, за демона спиною,
Почти, как рожа Обормота
Предстала рожа Бегемота.
Как близнецы... Почти... Не скрою...
Но, что-то разное такое,

У этих было двух котов,
Что я поспорить был готов,

Что Обормота я узнаю.
 – Я на дуэль Вас вызываю! –

И , сделав шпагой пируэт,
Стал Бегемот для боя в позу.
...Я вдруг почувствовал угрозу,
Но Обормот, как видно нет.
 – А ну-ка в сторону поэт!

Кот Бегемот готов уж к бою.
И я нахала успокою.

Сейчас я этот кусок шерсти,
Чуть продырявлю в двух местах...
А может, в трёх. Вопросы чести,
Решаются не на словах.

 – Ах, боже мой! Что это – шпага?
Но у меня ведь шпаги нет.
Есть лишь смекалка и отвага. –
И сделав ловкий пируэт,

Невесть откуда Обормот,
Доску для шахмат достаёт.

...Интрига в воздухе летала...
Идея явно вызывала

У Бегемота интерес.
Пыл боевой его исчез.

 – Да я за партию готов
Сразиться с дюжиной котов!

Давай с тобою мы сыграем,
А после, славно постреляем.

...Ну, что готов сыграть ты в блиц,
Любитель кошечек-девиц?

 – Всегда готов! – наш кот ответил. –
Я знаешь раньше с кем играл?..
Мне даже Бендер лапу жал,
Когда я мат вдруг не заметил
И в Васюки играть позвал.

 – А я с Каспаровым сражался,
Он за свою корону жался

И так боялся проиграть,
Что два часа над ходом думал, –
Измором взять меня задумал.
Пришлось немного подогнать...
Тогда ему я партий пять,

Сдал для начала, чтобы думал,
Что я профан, а он герой...
Ишь, хитрый чёрт, чего задумал.
Смотри – корона та со мной.

Пока коты так выхвалялись,
Вокруг трибуны появлялись.

Мой ангел справа выбрал ложу,
А Азазелло влево сел.
Коня сначала он стреножил,
Но передумал. Конь взлетел
И никого уж не тревожил,
Куда-то в даль он улетел.

Уже и зрители собрались
И с той, и с этой стороны.
Трибуны явно волновались.
И, как болельщики должны,

Скандировать одни вдруг стали,
(Орали, словно дураки.),
«Москва! Москва!», одни кричали.
...С другой кричали: «Васюки!».

Мы с Маргаритой справа сели.
Там мест свободных почти нет.
По большей части тут сидели
Герои сказки «Сказконет»
И крылья ангелов белели,
Там излучая мягкий свет.

Е-2-4, первый ход,
За белых сделал Обормот.
Е-7, Е-5, ему ответил
Другой, который Бегемот.
F-2-4. ...Чист и светел

Взгляд Обормота на лице.
Он жертву пешкой,
Скрыл усмешкой.
Что нам сказать о наглеце?

И жертва принята в тот час.
Конь на F-3 пошёл, как раз.

В экстазе публика глядит,
На Королевский тот гамбит.

Дебют прошёл молниеносно
И вот уж эндшпиль начался,
Как сзади кто-то осторожно,
Коснулся моего лица

И в ухо тихо говорит:
«Пока тут публика глядит,

Как эти клоуны играют
И ничего не замечают,

Мы Маргариту заберём
И в Сказконет перенесём.

Подмена будет то, что надо.
Отдашь её ты им в награду,

Коль проиграет Обормот.
Никто подмены не поймёт.

Я лишь на ангела взглянул...
Он головой, в ответ кивнул.

Подмена быстро получилась
И Маргарита удалилась.

Такая... Точно, как она.
Вздыхая, будто влюблена,

Прильнув, ко мне сидит девица.
Подмена точная – годиться!..

То бюст её меня коснётся,
Вдруг подмигнёт и улыбнётся.

То ногу на ногу закинет,
Поправит юбочку слегка.
То под ребро меня, как двинет –
С орбиты лезут два зрачка.

Нет , что-то явно тут не чисто...
Взглянул на ангела я быстро.

Он взгляд свой отвести пытался
И очень хитро улыбался.

Вот это да... Ну я попал...
 – А ты чего, милочек ждал? –

Спросила милая соседка. –
С мужчинами общаюсь редко.
Уж извините. Плиз... Пардон...
Едрит-тудыт, Пигмалион.

И тут я понял, что пропал.
Ягу, никак не ожидал...

 – Яга?.. А ты, как оказалась...
Нет быть не может. ...Это бред!..
 – Да просто мне вдруг показалось,
Что ты забросил Сказконет.

Ты, что забыл уже, друг мой?..
Забыл про договор с Ягой?

Вторая сказка... Вспоминай!..
«Угу.», сказал? – теперь давай...

Я твой соавтор, мой родной.
И, кстати: Обормот – он мой..

А в это время, как на зло,
Наш Обормот ладьи лишился.
Да ему явно не везло...
И очевидно он решился,

Чтоб равновесие осталось –
Ладью противника спереть.
Ах, как же выиграть мечталось...
Смахнул хвостом – случайно ведь...

И нет ладьи у Бегемота...
Но тот нахохлился чего-то
И сразу Маузер достал,
Но Обормот, как будто ждал

И два нагана сразу вскинул,
Внезапно в сторону отпрыгнул...

А Бегемот палить начал.
А-яй, ой-ёй, коты кричали,
Когда друг в друга попадали.
Конец игре видать настал.

Коты вдвоём, как будто спелись.
Палили много, но не целясь..

В прыжке, в полёте кувырком.
То с левой лапы, с правой, с левой,
То с левой лапы под хвостом...
И этой выходкою смелой,

Был ранен самый лучший кот.
(Ну тот, который Обормот.)

Он вдруг упал, живот, сжимая...
Ко мне глаза он устремил..
«О Гриша... Гриша – умираю...» –
И Валерьянки попросил.

 – Ты оцени мою отвагу,
Глоток живительной той влаги,

Лишь только вылечит кота –
Залечит рану живота.

Брынь... И второй, чуть пошатнувшись
Упал, схватившись за живот.
На Азазелло, оглянувшись,
Упал теперь уж Бегемот.

 – О, Азазелло – умираю...
Дай керосина – умоляю.

Лишь он мой вылечит живот
И Бегемот твой не помрёт.

Они так жалобно скулили,
Что на трибунах все завыли.

...И началось! И началось...
И понеслось... И понеслось.
К чертям изысканы манеры,
А с ними также и т. п.
Трибуны начали маневры
И, как вы поняли – т. д.

Всё закружилось, завертелось...
Не так конечно мне хотелось,

Чтобы турнир закончился.
За то, он всем запомнился.

Тут рёбра, челюсти хрустели...
Одни стонали еле-еле,

Другие били себя в грудь:
«Я победил!», мол не забудь!

Содом с Гоморой, ну ей богу.
К чему весь этот балаган?

...Но у груди моей наган...
...Я начал мыслить понемногу...

А мысли, мысли кувыркались.
...Внизу там зрители сражались,

Но взгляд горящий, жёлтый клык,
Мне, что-то так напоминали,
Что вспомнить я могу едва-ли.
...Нет, я к такому не привык.

...Весь мир куда-то побежал...
Да, я сознание терял.

«Я Маргариту забираю.» –
Из далека услышал я.
«Да, забирай она твоя.» –
Услышал лишь, как отвечаю.

Мир завертелся и угас.
Я проиграл, в который раз...