Белла

Я любил ее и постоянно думал о ней.
Казалось, она спустилась из поднебесья...
Я дарил ей чувство - ни за что, просто так,
Называл ее Беллой.
В честь Ахмадуллиной.
В честь моей любимой поэтесы.
С ней рядом было все равно: что осень, что весна...
Она любила сидеть на подоконнике
И смотреть оттуда на людей.
Ей были омерзительны их пустые облики,
Они через один - глупец и лицедей.
Она избегала шумных компаний,
Не напивалась. Табачный дым ей был неприятен.
Зато одиноко могла лежать на диване.
Книг не читала. Считала, пустое занятие.
Когда возвращалась, поднималась на лифте,
Пешком подниматься не позволяло самолюбие.
Один ее взгляд означал: Как хотите.
Другой: Я же знала, что все будет по-моему...
Днем она, казалось, меня не замечала,
Но ночью, свернувшись на постели калачиком,
Она меня видела, слышала, громко дышала,
Не называла ни рыбкой, ни зайчиком.
Она любила оперу "Кармен",
Другой любимой музыки я у нее не знал.
Любила слушать несколько поэм,
Но только если я их ей читал.
Она вообще очень любила птичек,
Которые сидели у нас на ветке за окном.
Она могла часами всяких воробьев и синичек
Наблюдать и не спать потом.
Я дотрагивался до ее рыжей шевелюры
И от нее веяло теплом как от огня.
И хоть я часто был пассивным, мрачным, хмурым,
Она лежала на коленях у меня.
Однажды, она вышла прогуляться,
Велела мне не ждать до обеда.
Я понял, что ей нужно развеяться, чем-то заняться,
Чтобы жить от заряда новой победы.
Сам я вышел во двор. Призадумался. Тихо.
Но минута-две и слышу: режет
Колесо асфальт, выкручивает лихо
Руль шофер. Стоит ужасный скрежет.
Мчусь туда, сознанье наизнанку,
Мысли врассыпную что и как.
На дороге вижу Беллу в несознанке...
Я бледнею. Почему она?!...
Я понять пытаюсь, что случилось,
Что с ней? Как она? Зачем?
Может, это все мне как-то раз приснилось?
Я теперь проснусь и буду с ней?
С нами нет ее. Я никого винить не стану.
До меня ей оставалось так немножко...
Знаю только то, что точно не достану
Я нигде такой сиамской кошки