Пятнушко ч. 7

Вот представьте себе, что вы – собака, и ваш человек нашлёпал вам по попке газетой. И теперь надо дать понять этому человеку, что он был не прав. Как это лучше сделать? Моя мама говорила: ни один хорошо воспитанный пёс не оскалит зубы против своих людей. И я не буду. А вот газеты… про газеты мама ничего не говорила. Ну-ка, где они у нас лежат?

Сегодня меня опять оставили стеречь дом, а чтобы мне было легче, Тёмыч поднял с пола и спрятал все игрушки, а папа закрыл на замок всю обувь. Хотя могли бы и не волноваться, мне не трудно было бы поохранять. Заодно и зубки бы поточил.

Ага, вот они, газеты: на столике в гостиной. Папа их складывает аккуратной стопочкой возле самой стеночки.

Разогнавшись, я запрыгнул сначала в кресло, потом на стол. Какая толстенная пачка! Ну ничего, торопиться некуда. Начнём!

Я потихоньку потянул верхнюю газету. Она зашелестела и сползла к моим лапам. Попробую  пожевать краешек. Газета оказалась на удивление невкусной. К тому же она пахла, как немытая кошка. Неет, я такое грызть не буду, подумал я и попытался выплюнуть газетный уголок, но бумага прилипла к языку и запуталась в зубах. Чем сильнее я её выплёвывал, тем сильнее она забивалась мне в пасть. Тогда я наступил на газету лапами и изо всех сил дёрнул головой. Раздался треск и во рту у меня осталась полоска, похожая на длинную макаронину. Я подошёл к краю столика и бросил её на пол. Красиво извиваясь, бумажка полетела вниз, упала на ковёр и  улеглась там, совсем как маленькая  не растаявшая  кучка белого снега, покрытого чёрными блошками. Просто загляденье! И звук мне понравился – как будто кто-то косточку грызёт. Надо продолжить!

Я принялся старательно рвать газеты одну за другой. Полоски становились всё ровнее, треск всё громче, газет всё меньше, ворох на полу – всё больше. Наконец, ни одной целой газеты не осталось. Я оглядел сверху результаты своих трудов. Очень похоже на огромный снежный сугроб. У нас во дворе были такие, когда дворник дядя Толя сгребал снег лопатой, а мальчишки разбегались и прыгали в этот снег пузом вниз, хохоча от удовольствия. Ну-ка, я тоже так попробую.

Иии, ррраз!!! Уши мои взметнулись, как крылья птицы, и я приземлился в самый центр газетного сугроба, подняв вверх целую стаю бумажных клочков. Здорово! Порхая и кружась, газетные полоски постепенно оседали на креслах, ковре, на диване.  Ну-ка, попробуем ещё. Я разбежался и врезался в потрёпанный сугроб, как настоящий боевой пёс врезается в гущу врагов. Я стал носиться, вздымая в воздух газетные обрывки. Туда-сюда, туда-сюда! Какая прекрасная забава! Когда Тёмыч вернётся из школы – надо будет с ним обязательно поиграть. Я представил, как мы вдвоём с ним бегаем по  всей квартире и вокруг нас вьётся бумажная метель. Это было так красиво и весело, что я громко залаял от радости.

Наконец, я устал. Газетные макаронины ровным слоем покрыли пол и мебель во всей комнате. Когда мои люди придут – им понравится! Тёмычу и маме уж точно понравится! Насчёт папы я не был уверен. Поэтому на всякий случай пошёл посмотреть –  не осталось ли где ещё газет. Газет больше не было. Зато на кухне, на табурете, лежал толстый журнал с большой красивой машиной на обложке. Я потащил его вниз и он упал на пол с громким стуком, чуть не придавив мне лапу. Тяжёлый! Если таким дадут по попе – мало не покажется! Грызть журнал было лень. Поэтому я оттащил его под диван. На всякий случай. Потом улёгся посреди гостиной, на газетный снег, и уснул…

Во сне мы с Тёмычем бегали по улице и ловили белых котов, покрытых чёрными крапинками. Коты вдруг превращались в газеты и мы с Тёмычем хватали их, рвали на клочки и полоски и раскидывали по улице, пока та не покрылась огромными сугробами. А потом вдруг пришёл дворник дядя Толя с лопатой и сказал почему-то папиным голосом:

- Так! И кто, интересно, это натворил?

А потом добавил маминым голосом:

- И кто теперь, интересно, это будет убирать?

И закончил голосом Тёмыча:

- Чья собака, тому и убирать.

Я открыл глаза. На пороге стояли мама, папа и Тёмыч, с восхищением рассматривая комнату. Потом Тёмыч вздохнул, молча повернулся, ушёл и через минутку вернулся с веником и совком. Вдвоём мы быстренько подмели и пошли гулять. Эх, люди! Я так для них старался, а они сразу веником…

Гуляли мы долго и с большим удовольствием, а когда вернулись домой, на на кухне вкусно чем-то пахло. Интересно, что у нас сегодня на ужин?

- Мальчики! За стол! – позвала мама.

Когда я вошёл на кухню, меня ждал сюрприз: в моей миске лежала самая настоящая, большая, аппетитная кость! Ура, наконец – то мои люди поняли, что мне нужно! Со всех ног я бросился к косточке, вытащил её из миски, и, улегшись на коврик, стал с удовольствием обгладывать кусочки мяса.  А мои люди стояли, смотрели на меня и улыбались. Наверное, ждали, что я скажу им спасибо. Обязательно скажу, вот только кость догрызу…

После ужина все сели смотреть телевизор. С косточкой в зубах я незаметно прошмыгнул под диван и спрятал своё сокровище рядом с папиным журналом. А теперь, как воспитанный пёс, я должен сказать всем спасибо.  Я впрыгнул на диван. Хвост вилял мной изо всех сил, когда я благодарил маму, папу и Тёмыча , целуя их своим розовым языком в нос, щёки и уши.

- Как хорошо, – сказала мама папе – что Вася посоветовал нам купить косточек для Пятнышка. Теперь он не будет грызть твои ботинки. И вообще, пёс в доме – это так прекрасно! Мы будем воспитывать его, а он –нас. По крайней мере, Тёмыч  уж никогда не будет оставлять свои игрушки валяться посреди комнаты. Если честно, я очень рада, что у нашего сына есть такой хороший верный друг.

Сказав так, мама чмокнула меня в нос. Я махал ей изо всех сил вилялкой и думал, что такой мамы нет ни у кого, и что я её очень сильно люблю, почти так же сильно, как Тёмыча.  Надо сделать для неё что-нибудь приятное. Пожалуй, отдам ей самое дорогое, что у меня есть. Потихоньку я пробрался в мамину спальню и положил ей под подушку самую вкусную вещь на свете. ..  Вот она обрадуется, когда её найдёт! Ведь нет ничего лучше, чем погрызть пред сном большую, сладкую кость.

Поздно вечером, когда я уже улёгся на диван и собирался спать, ко мне пришёл папа. Он сел рядом со мной и почесал мне бок.

- Ну что, дружище – сказал он – я, конечно, был не прав. Не надо было тебя шлёпать. Я больше не буду так делать, а ты, пожалуйста, не рви газеты. И журнал ты зря испортил, он был мне очень нужен. Я постараюсь вести себя правильно, но и ты тоже постарайся вести себя как настоящий мужчина. Хорошо?

- Гав! –ответил я и протянул ему лапу.

Папа очень удивился и осторожно пожал её.

Как всё-таки хорошо! Перевоспитанный папа мне нравился всё больше и больше. Так уж и быть, сделаю и ему подарок.

Я забрался под диван, вытащил журнал с машинками и положил у папиных ног. Раз он со мной по-человечески, то  и я с ним по-человечески. Я даже не расскажу маме, куда он прячет фантики от конфет, которые по вечерам, перед сном, тайком таскает из буфета…
 
Ой! Чуть не забыл! Когда в следующий раз к нам придёт дядя Вася ветеринар, надо будет и ему сказать спасибо за хороший совет.  Может быть, он тоже … исправится. Гав!