Валерий Шувалов Взгляд на поэзию

http://www.stihi.ru/2013/04/06/11904

В гостях у Евгения Рейна

Валерий Шувалов

В субботу, 6 апреля 2013 года, в Московской городской организации Союза писателей состоялся литературно-поэтический семинар под руководством одного из мэтров отечественной поэзии Евгения Борисовича Рейна. В своё время он, наряду с Иосифом Бродским, Дмитрием Бобышевым и Анатолием Найманом, принадлежал к "неразлучной четвёрке", которую благословила и которой проложила пусть в большую поэзию Анна Андреевна Ахматова.
Форма семинара был довольно необычна: каждый из присутствующих мог прочитать одно или несколько своих небольших стихотворений, после чего получал краткий либо довольно развёрнутый комментарий Евгения Рейна, который является к тому же профессором Литературного института и привык воспринимать поэтическое творчество своих студентов на слух.
Не буду вдаваться в подробности этих комментариев: они носят сугубо личный характер, и я уверен, что каждый, кто выслушал их в этот день от большого поэта, запомнит их надолго, а может, и на всю жизнь. Остановлюсь лишь на наиболее интересных, на мой субъективный взгляд, высказываниях Евгения Рейна, носивших общепознавательный характер и представляющих несомненный интерес для всех, кто неравнодушен к поэзии. Вот что мне удалось запомнить и тезисно записать - специально для читателей сайта СТИХИ.РУ.

--- Доказано, что в среднем лишь 1% от общего населения любой страны читает стихи. Возможно, в 50-е и начале 60-х годов этот процент был у нас несколько выше, поскольку поэзия в условиях ослабления цензуры и уменьшения идеологического давления стала постепенно занимать место публицистики. Казалось, что поэзия могла давать людям то, что не способны были давать им другие сферы творчества. Именно в те годы появились покойные ныне Андрей Вознесенский и Роберт Рождественский и БЕСпокойный по сей день Евгений Евтушенко. Тогда же появилась и просто замечательный поэт Белла Ахмадулина. Но те времена ушли, и у поэтов теперь совершенно другая аудитория. Время поэтического бума миновало. В любом книжном магазине вам покажут ныне целые штабеля невостребованной поэтической литературы.
И всё же поэзия не может просто так исчезнуть. У русской поэзии величайшие традиции. Она появилась на свет позже западноевропейской; первая российская книга стихов Тредиаковского вышла лишь в 1742 году, т. е. много позже Данте, Петрарки или Шекспира. С тех пор и до настоящего времени мы можем насчитать у нас всего примерно 50 великих поэтов, причём только на начало XX века их приходится не менее двадцати!

--- Обычно поэты начинают писать рано, хотя и не всегда. К примеру, я начал писать с пяти лет, сейчас мне 78. А вот мой друг Иосиф Бродский начал писать сравнительно поздно, в 19 лет, однако - надо отдать ему должное - он достиг в поэтическом творчестве значительных успехов.

--- Не нужно писать слишком затянутые, длинные стихи. Поэзии не требуется ничего лишнего и ненужного. Как говорил Блок, нет такой темы, которую нельзя было бы выразить в пяти строках. Однако и здесь нужно подходить дифференцированно. К примеру, сейчас многие увлекаются Игорем Губерманом. А мне кажется, что его строки не имеют отношения к поэзии: это скорее "зарифмованные хохмы".

--- Популярен ныне и так называемый верлибр. Проходят фестивали, выходят антологии, посвящённые этому жанру. Разумеется, он имеет своё законное право на существование. И всё же мне кажется, что русская просодия не очень склонна к верлибру, в отличие, скажем, от английской, немецкой или французской. Западная поэзия сегодня - это почти сплошные верлибры; там удивляются, что мы до сих пор ещё рифмуем строки. Например, в Западной Европе рифмованные строки встречаются ныне разве что в детских книжках или в юмористических стихах.
Я уже говорил, что русская поэзия моложе западной, и она ещё далеко не исчерпала всех своих возможностей. У нас разноударные слова, в отличие от французского, где все слова имеют ударение на последнем слоге, что сильно затрудняет подбор рифм.

--- Вы спрашиваете , следует ли в наше время писать стихи и совершенствововать технику своего письма? Я отвечу вам примерно так: Ни денег, ни Нобелевской премии это вам точно не принесёт! Семьдесят лет я пишу стихи, но до сих пор не разбогател (оживление в зале). Лишь одному из моих друзей, Иосифу Бродскому, посчастливилось получить Нобелевскую премию и что-то около одного миллиона долларов. А посмотрите, как скромно жила Анна Ахматова! А она ведь была великим русским поэтом. Лишь под конец жизни, когда она получила итальянскую и английскую премии за вклад в развитие поэзии, у неё появились какие-то деньги. А в какой нищете жила Цветаева?..
Правда, при советской власти, если ты был членом Союза писателей и "попал в обойму", т. е. тебя регулярно печатали, ты мог жить безбедно. Кроме того, многие тогда занимались переводами и тоже получали за это неплохие деньги. Теперь всё это ушло. Поймите меня правильно: я не сторонник советской власти, но мне кажется, что зря порушили всю ту систему, включая систему книгораспространения.
И всё же на ваш вопрос я отвечу так: если вы видите в этом смысл и, тем более, если у вас есть дарование, надо непременно писать.

--- До сих пор нет однозначного определения поэзии. Маяковский писал, что поэзия - это пресволочнейшая штуковина - существует, и ни в зуб ногой! В этом я с ним согласен. Существует мнение, что поэзия прежде всего должна говорить о любви и смерти. Возможно. Но в ней не должно быть слишком много риторики и дидактики (хотя и у Пушкина, и у Тютчева есть чисто риторические стихи). Поэзия ведь возникает глубже - на уровне подсознания и чувств.
Тем, кто пишет, необходимо больше читать.Такие вещи, как "Фауст" или "Божественную комедию", надо не просто читать и изучать; их желательно вообще всегда иметь под рукой.

--- Некоторые любят подражать Маяковскому. Но подражать ему очень опасно, потому что это может вылиться в некий примитивизм. Ведь вы не можете сохранить его темперамент, не говоря уже о степени таланта. Кстати, ранний Маяковский намного лучше Маяковского позднего, газетно-фельетонного. Как знать, быть может, он и покончил оттого, что понял, что все последние годы занимался не тем. Но что было - то было, а загадка остаётся загадкой...

--- Что касается Бродского, то ему не нравилось, как его переводили на Западе, поэтому он, хорошо зная английский язык, впоследствии сам стал переводить свои стихи на английский, сохраняя в них рифмы. Кстати, неверно говорят, что он якобы любил коньяк. Он считал, как многие у нас, что коньяк пахнет клопами, и поэтому предпочитал виски, причём специальный пшеничный сорт. А я вот люблю коньяк! (оживление, смех в зале и чей-то голос: "Будем знать!")