тишина

Там, где солнце в болотах томится,
Где в оврагах увязли былины,
Постучалась в окно вещей птицей,
Сон безмолвья степного – Галина.

Там в метели хмельной затерялись
Отголоски рождественской сказки,
А под светлой звездой возрождались
Из Надежды заботы и ласки.

Там и вечность, ветрами гуляя,
Колыханием степи укрыла,
И, сухими снегами играя,
Тишине светлый путь осветила.

Полной чашею лунной печали
В Тишине поселилось смиренье,
И январские дни увенчали
Покаяньем  ее и прощеньем.

В ней взросли голубиная верность,
И задумчивость летнего зноя,
И мороза январского крепость,
Мирный шелест осенней листвою.

Ей внимало умиротворенье,
Чистой песней весеннего утра,
Облаков кочевых сновиденья
Ей гадали седым перламутром,

Умываясь росою нарядной,
Степи звали ее на свидание,
Где, играя степною прохладой,
Ей ковыль шелестел заклинания.
Словно странник идет за звездою,
Сквозь морозы и зной вновь и вновь
Шли за нею с молитвой святою
Трое: Вера, Надежда, Любовь.

По дорогам крутым, как по венам,
Шли смиренно вослед Тишине,
И в теченье судьбы постепенно
Отразились в ее седине.

И  в морщинки застыли дороги,
На лице встали, как исполины,
В них сокрыла и свет и тревоги.
Сон безмолвья степного – Галина.

А во взгляде глубоком как прежде,
Кротость, вдумчивость и простота,
Верность Вере, Любви и Надежде,
Светлых мыслей и дел красота.